Случайные эпитафии - Страница 53

Годы вдаль летели, но
Спутника вернее не найти.

Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек,
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек.

Но встанет солнце,
И боль уйдёт,
Грусть растворится, Как летом лёд.
Все тени исчезнут враз,
Прошу, останьтесь, хоть на час.

Кто любовь потерял —
Превращается в лёд.
Кто её отыскал –
Никогда не умрёт!

Есть близнецы — для земнородных
Два божества, — то Смерть и Сон,
Как брат с сестрою дивно сходных —
Она угрюмей, кротче он…

Я никак не успокоюсь, а пора бы уже устать,
Залезть в постель и преспокойно спать,
А во сне увидеть снова этот сон,
Как сквозь нас пробирается Он.

Hет клейма на душе моей
Кроме господа я не знал царей

Меня ты наделило, Время,
Судьбой нелегкою — а все ж
Гораздо легче жизни бремя,
Когда один его несешь!

Итог жизни определяет не возраст, а добрые дела и светлая память!

Скоро освобожден будет…, и не умер в яме. (LI.14).

Ночные странники
Поднимаются вверх.
Им подали знак,
Их ждут.

Отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло!

Умершим мир! Они сгорели,
Им поцелуй спалил уста.
Так пусть и нас к такой же цели
Ведет безумная мечта!

Ваши руки усталости не знали.
Ваши уста никогда не унывали.
Вы шли по жизни, труд любя.
Пусть будет пухом вам земля.

Будь мудр, — иного нет исхода.
Кто цепь последнюю расторг,
Тот знает, что в цепях свобода
И что в мучении — восторг.

Сердце любило, сердце забыло…
Всё кончается смертью всё кончается сном.

Соблюдал/(а) душу свою и помнил/(а) Бога всею душою своею

Ты не будешь со мной,
Но ты вечно во мне…

И если мертвецы приют покинут свой
И к вечной жизни прах из тленья возродится,
Опять чело мое на грудь твою склонится:
Нет рая для меня, где нет тебя со мной!

Уходя, вам скажу, что не все суета!

Она воздавала добром, а не злом во все дни жизни своей! (XXXI.12).

Смысл — в ритме каждого дня и часа!

Здесь сердце так бы все забыло,
Забыло б муку всю свою,
Когда бы там — в родном краю —
Одной могилой меньше было…

Когда б я мог, расправив крылья,
Как голубь к радостям гнезда,
Умчаться в небо без усилья
Прочь, прочь от жизни — навсегда!

Отлетала в свистопляс,
воротиться не успела,
Спохватилась горевать,
как зарыли в снег.

Ты путеводная звезда для всех, кто помнит, любит, чтит…

И если вы скончались в вере,
Как христианин, то гранит
На сорок лет, по крайней мере,
Названье ваше сохранит.

Станет погибший не горстью земли,
А стражем в небесном саду.

Последний глоток перед выходом к роднику.
Кажется кто-то ищет нас где-то там вверху.

Только вчера были вдвоём,
Кто виноват — лишний вопрос, —
Ведь всё равно ответ не найдём,
Много и чёрных, и белых полос.

Свыше путь тебе указан,
Знает Бог один куда.

Придавили груди мне крышкой гробовою,
Заковали рученьки медные замки.

Среди живых звездой горел.
Ушел — и стало пусто в мире…

Жизнь так жестока
На этой проклятой земле!

Пройди свой путь!
Он ведь один и с него не свернуть,
Пусть не знаешь зачем, и не знаешь куда Ты идёшь.
Пройди свой путь!

Кратковременное легкое страдание наше производит в безмирном преизбытие вечную славу

Я тебя взрастила, но не сберегла.
А теперь могила сбережет тебя.

И роса, и слеза
Пеленою на глазах.
В черной заводи колодца
Бродит яркая звезда…

Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей: так я получил в удел месяцы суетные, и ночи грустные отчислены мне! (VII.2 и 3).

Лица смотрящих на нас уже остались в тени.
Я говорю тебе — мне нужен твой взгляд.
Прошу, смотри мне в глаза, смотри.

Забыть нельзя, вернуть невозможно

В твоих глазах застыла боль.
Я pазделю ее с тобой.

Едва ли смерть тебе подскажет
Зачем на свете ты живешь.

Господи! Ты даруешь нам мир; ибо и все дела наши Ты устареваешь для нас!

Ты — солнца светлый лик, звезда очей златая,
Ты — страсть моей души, ты — чистый ангел мой!

Боже, возвесели нас за дни, в которые Ты поражая нас, за лета, в которые мы видели бедствие! (LXXXIX.15).

Слезы лила — да не выплакать,
Криком кричала — не выкричать.
Бродит в пустыне комнат,
Каждой кровинкой помнит.
«Господи, Господи, Господи,
Господи, сколько нас роспято!..»
—Так они плачут в сумерки,
Те, у которых умерли
Сыновья.

Горя от утраты не измерить,
Слез и боли сердца не унять.

Быть может, кто-то там среди светил
Их души воссоединил…

Там — лишь черная вода,
Там — забвенье навсегда