Эпитафии ребенку, надписи на памятник ребенку

Со духи Праведных скончавшихся душу раба Твоего, Спасе, упокой, сохраняя его во блаженной жизни, яже у Тебе человиколюбче!

Жив Господь, избавлявший душу мою от всякой беды! (3 кн. I.29)

Два солнца у меня на этом и прошлом свете,
Их вместе собой укроет горько сладкий дым.

Хрупкий силуэт, осколки чуткого сна.
Зыбкая дорога от звезды до окна.

Свет сияет на праведника! (XCVI.11).

Вот и настал
Час испытания.
О, как я устал
От ожидания.

Всюду пепел и дым я не вижу уже ничего,
Лишь щемящие кадры того, что уже не вернётся.
И надо мною в небе парит не спеша
Белый гигантский шар, что когда-то был солнцем.

Ты в жизни всё успеть хотел,
Но песню счастья не допел…
Под этим небом голубым
Наш дорогой, любимый мальчик
Остался вечно молодым.

Надежда моя на Тебя, Господи! (XXXVIII.8).

Видеть птиц,
Слышать птиц,
Вместе с ними лететь.
До высокой
Звезды
Песни светлые петь.

Наши сердца заполнены словами благодарности/любви/признательности

Ты жив, а значит твоя миссия на Земле не закончена.

После вас, здесь проходят «тыщи». Смеются, нелепо гарцуют.
Написали на моем пепелище: «И здесь — танцуют»

Суета отдаляет нас друг от друга,
Оплетая все мысли паутиною липкой.
Оттого порой бывает трудно
Различать меж малым и великим.

Он приблизился, крылатый,
И сомкнулись веки над сияньем глаз.
Пламенная-умерла ты
В самый тусклый час.

На Бога уповаю, — не боюсь! (LV.12).

Вечность смотрит в глаза
Тянет вниз, не дает вздохнуть…
Может все это зря?
Но так долог был этот путь.

Есть причина, по которой
Мне теперь нет сна —
Мне откроет свою тайну
Чудная страна

Помяни меня, Боже мой, и не изглядь усердных дел моих

Никто не смог тебя спасти,
Ушел (ушла) из жизни очень рано,
Но светлый образ твой родной
Мы будем помнить постоянно.

Смысл — в ритме каждого дня и часа!

…Он смеялся над славой бренной,
Но хотел быть только первым…

Ты в жизни приносил нам только радость.
Тебя забыть не в силах мы.

Обстоятельства разделяют нас,
Но принять это я не могу.

Душа магнитом-замком,
Тревожит вольную грудь,
Как по доброму жить,
Да готовиться в путь,
Как с надеждой глядеть на разрушенный дом,
Как по доброму петь.

Когда тень превратится в дух,
Когда пламенем станет взор,
На заре промолчит петух,
Принимая зарю в укор.

Остаться за этой чертой
Я должен…

Остались в памяти прекрасные мгновенья!

И делал он угодное в очах Господних, и не уклонялся ни направо, ни налево!

Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется Жизнь…

И однажды проснутся все ангелы
И откроются двери
Для того, кто умел верить.
И ненастным январским утром
В горах расцветет миндаль
Для того, кто умел ждать.

Крепитесь, мужайтесь, добрые люди!
Ведь жизнь земная — это борьба!
Над вами то небо, что молят о чуде,
Под вами немые, глухие гроба.

Выпросить бы у смерти
Годик, другой.
Только нет, не успеть мне
Надышаться тобой.

Прими меня, почившего в бозе…

Господи Иисусе Христе, вознеси ко Отцу из, возлюбленную миром и Тобою спасенную душу.

Умереть — значит присоединиться к большинству.

Вот он причислен к сынам Божьим, и жребий его — со святыми!

Я буду ходить в дом Господень! (XXXVIII.22).

И всем-то нам врозь идти:
Этим — на люди, тем — в безлюдье.
Но будет нам по пути,
Когда умирать будем.

Здесь под слоем гальки и песка
спит моя последняя тоска…

Тебе вечный сон, а нам вечная тоска.

Я все время плыл по теченью дней,
Были сном мечты.

Но не проснется звонкая струна
Под белоснежною рукой твоей,
Затем что тот, кто пел твою любовь,
Уж будет спать, чтоб не проснуться вновь.

Пусть дали твои безбрежные
Укутаны будут в цветочную замять.
Пусть будут светлы твои сны безмятежные,
Как о тебе наша светлая память.

По мне ударяют железным прутом,
Но я камень — холодный и твёрдый гранит,
Я падаю, не разбиваясь потом,
Мне не больно — я делаю вид.

Добро дело содела о Мне!

Кто умер здесь? какой потери
Печаль встревожила сердца?

Всю жизнь ты пытаешься стать кем-то другим, а потом… умираешь

Со всем усердием отдавал/(а) за веру тело и душу!

Слезы льются pyчьем, и дождь в пpидачy.