Эпитафии ветерану, надписи на памятник ветерану

Во дни печали нашей сирой,
К Стопам Творца мы припадем,
Утешит нас Отец Небесный,
И в нем отраду мы найдем…

Господь хранит души святых Своих! (XCVI.10).

Хотел бы я спокойным сном забыться,
Посметь смеяться и мечтать посметь.
И чтоб на розовом рассвете птицы
Хотя бы пели не про смерть!

Но везенья вышел срок…

Ты сам — свой Бог, ты сам свой ближний.
О, будь же собственным Творцом,
Будь бездной верхней, бездной нижней,
Своим началом и концом.

Сомкнулись волны над тобой,
Тебя пучина поглотила,
И навсегда вода сокрыла
От нас печальный облик твой.

Сердце его/(ее) было предано Господу во всей душе его/(ее)!

Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты — прибежище мое и часть моя на земле живых! (CXLI.5).

Что родится — то умрет…

Гвардия ночи несёт караул до утра.
Опредёленность нужна лишь тому, кто хочет скорей.
Здесь же никогда не поздно и никогда не пора.

Вот если б здесь, где я стою,
Одной могилой меньше было!

В хороводе ночей
Стыло пламя очей.

Ах, как хотелось быть любимым,
Ах, как хотелось быть желанным.

Для нас ты был
Горой цветущих роз.
Уйдя, оставил нам,
Печаль и море слез.

Господь — твердыня моя и крепость моя и избавитель мой!

По мне/нам плачет только свеча на холодной заpе…

Погребальный звон
По твоей душе колоколов.

Как сладостна была с тобой земля!

Смерть примиряет нас с близкими/(родными)

В сиянии и в радостном покое,
У трона вечного творца,
С улыбкой он глядит в изгнание земное,
Благословляет мать и молит за отца.

Сегодня в небе только ночь, и я пою ей.

Вот и настал
Час испытания.
О, как я устал
От ожидания.

Но пока мы не уснули вечным сном,
Нас никто не сможет разлучить,
Потому что ты в сердце моем…

Зачем же гибнет все, что мило,
А что жалеет, то живет?

Был готов умереть за сограждан и телом и душою.

Я все видел.
Я небу смотрел в глаза.

Ты жизнь свою прожил достойно, оставив память нам навек,
В безмолвном мире спи спокойно, любимый нами человек.

Боже, возвесели нас за дни, в которые Ты поражая нас, за лета, в которые мы видели бедствие! (LXXXIX.15).

Сердце не верит в утрату, словно ты ушел куда-то.

У каждого Начала будет свой конец.
До встречи там, где все пойдет с Начала

Не жалею, не зову, не плачу…

Пускай из райской дивной сени
Хранитель-ангел твой сойдет,
И за тебя, склонив колени,
Молитву Богу отнесет!

Свет сияет на праведника! (XCVI.11).

Я хотел любви, но вышло все не так,
Знаю я ничего в жизни не вернуть
И теперь у меня один лишь только путь…

Начало жизни, это — утро Мая,
Ее конец — отравленный родник.
Предсмертным бурям вечности внимая,
Дух человека в ужасе поник.

Я верил тебе,
А сейчас,
Я верю судьбе –
Свет погас,
Ведь солнце зашло
Для меня навсегда!

Странная игра,
Через туманы, леса и поля
Лежит мой путь.
Я хочу отдохнуть.

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною.

Но зато я так стремительно падаю вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.

Что было ангельским, то к ангелам ушло:
Началом стало то, что ты назвал началом.

Расплескалась жизнь/(судьба) без остатка

Ты ушел (ушла) из жизни, а из сердца – нет.

Кратковременное легкое страдание наше производит в безмирном преизбытие вечную славу

Не плачьте обо мне, когда уйду.
Ведь в небе вы отыщете звезду.
И отойдет от вас моя печаль.
Ведь до моей звезды такая даль

Все живое исчезает, как и я…

Жизнь — это очень короткое время между двумя вечностями.

Знаю, как не просто оказаться среди тех,
Кто будет избран после званных веков.
Верую в Грядущего со славою судити нас,
Верую в закон этих слов!

Вверху горит твоя звезда,
Мой взор манит она всегда!
Меня к тебе она влечет
И с высоты к себе зовет!

До боли краток оказался век,
Но в памяти всегда ты будешь с нами.
Любимый, дорогой наш человек…
Всю нашу боль не высказать словами.

Вот она, эта точка, откуда следует посмотреть на жизнь!