Эпитафии родителям, надписи на памятник родителям

Человек придумал ложь —
Краше не найдешь.
Что этот скорбный край —
сущий рай.

Изыдут сотворшии благая в воскрешение живота!

Так сквозь асфальт колосится жизнь,
Так сквозь столетия звенит Завет!
Там, где кончается мир,
Начинается Свет.

Непредсказуемы пересеченья
И разветвления наших дорог.
Мы расстаёмся на несколько жизней,
Чтобы однажды столкнуться в холодном метро.

Мы даже в смерти ищем смысла,
Хотя его и в жизни нет!

В гости к богу не бывает опозданий

Как хочешь, поступай живой, что хочешь, говори…
Но на могильный камень мой, нет-нет да посмотри.

И Сон и Смерть равно смежают очи,
Кладут предел волнениям души,
На смену дня приводят сумрак ночи,
Дают страстям заснуть в немой тиши.

Жизнь прошла в одиноко, в разлуке,
И прожить её снова нельзя!

Признание, уважение, почет и вечная память!

Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.

Прошлое сокрыто вечным молчанием

Земной путь краток,
Память вечна.

По светлой душе здесь Вселенная плачет
Скорбным погостным дождем

Ты ушел(ла) из жизни слишком рано, нашу боль не выразят слова.
Спи, родной(ая), ты наша боль и рана, но память о тебе всегда жива.

Слезы людские, о слезы людские,
Льетесь вы ранней и поздней порой…
Льетесь безвестные, льетесь незримые,
Неистощимые, неисчислимые, —
Льетесь, как льются струи дождевые
В осень глухую, порою ночной.

Если вы живете так, будто каждый день последний, когда-нибудь вы окажетесь правы.

Блажен, кого Ты, Господи, избрал и приблизил, чтоб он жил во дворах Твоих! (LXIV.5).

Едва блеснула в ней/(нем) небесная душа,
И к Солнцу всех миров поспешно возвратилась.

Спокойно ложусь я, и сплю: ибо Ты, Господи, один даешь мне жить в безопасности! (IV.9).

Это был мой самый удивительный сон.

Вера есть знание смысла человеческой жизни.

Напрасные слезы из глаз не текли:
Тоска наши души сжимала,
И горсть роковая прощальной земли,
Упавши на гроб, застучала.

Наступит момент, когда намерениям уже не стать деяниями.

Здесь все тайны останутся в вечной сохранности

Уймитесь, волнения страсти,
Усни, безнадежное сердце,
Я плачу, я стражду,
Душа истомилась в разлуке!

Я вспоминаю тебя, и мир изменяется.

Угомони вулкан, сделай так, чтоб твой образ погас.
Почему так нравится нам то, что разрушает нас?

По ком звонит колокол?
Не спеши — ты всё узнаешь потом!

Наш путь земной, увы, определен
Двумя немыми датами в граните

Уже не услышать биения сердец…

Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,
Прости, Господь, злой помысел и грех!
Он был больной, измученный, нездешний,
Он ангелов любил и детский смех.
Не смял звезды сирени белоснежной,
Хоть и желал Владыку побороть…
Во всех грехах он был — ребенок нежный,
И потому — прости ему, Господь!

Жизнь прожить — не поле перейти!

Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь

Знаем, что, когда земной наш дом, сия хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный!

Да сотворит Господь милость и истину с тобою!

Спешите делать/(творить) добро!

Я вежливо тихо уйду.

Вы еще в гостях, а я уже дома

Нет больше горя, чем горечь от утраты.

Беспощадная судьба, наши планы круша.
Час настанет — и тело покинет душа.
Не спеши, посиди на траве, под которой
Скоро будешь лежать, никуда не спеша.

Всю жизнь ты пытаешься стать кем-то другим, а потом… умираешь

Ночь укрывала вас, страшно в первый раз…
Вы теперь вдвоём навеки.

Есть много, что еще не поздно!

Бдите ибо не висте бо, когда Господь дому приедетъ, вечер, или полуночи, или в петлоглашение или утро

Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек,
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек.

Урок принятия собственной смерти — последний дар родителей.

И смерти не будет уже. (21,4)

В развалинах этого, некогда величественного храма, носился, жил и действовал животворящий Дух Божий. (1 Кор. 6,1519)

В утешенье лишь порой
Бриллиантовой слезой
Ангел пролетит…