Эпитафии мужчине, надписи на памятник мужчине

Души праведных в руке Божией, и мучение не коснется их! (III.1).

Во дни печали нашей сирой,
К Стопам Творца мы припадем,
Утешит нас Отец Небесный,
И в нем отраду мы найдем…

Наши слезы опоздали на целую жизнь…

Он играл с огнем
И попался в сеть…

Ушёл из жизни ты так рано,
Из сердца не уйдёшь ты никогда.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут…

Не плакал ли я о том, кто был в горе; не скорбела ли душа моя о бедных? (XXX.25).

Сердце не верит в утрату, словно ты ушел куда-то.

Господь Бог да учинит душу его, идьже праведнии упокоеваются!

Наконец ты счастлив, как никто на свете…

По ком звонит колокол?
Не спеши — ты всё узнаешь потом!

Эй, вы! Я же хотел добра!

Плач и смех, святость и грех
Сходятся здесь —
На краю времени!

Без меня собираясь в застолье хмельном,
Продолжайте блистать красотой и умом.
Когда чаши наполнит вином виночерпий —
Помяните ушедшего чистым вином!

Осталось лишь земное утешенье —
Молчать и плакать, плакать и молчать…

Благ Господь к душе, ищущей Его!

Сердце погасло, будто зарница,
Боль не притушат года.
Образ твой вечно будет храниться
В сердце моем навсегда.

Время — поездом вдаль, время — стрелами в Лету,
По несжатым полям, по отравленным рекам.
По дорогам кривым, по лесам, по болотам,
Оставляя кресты как следы за собой!

Прости, сыночек, что не сберегли тебя.
И перед смертью все слова бессильны.
Но память о тебе в живых жива:
В сердцах родных, и в дочери, и в сыне…

Могилы и кресты хранят лишь прах.
Теперь ты – мысль/(дух), ты вечен.

И смерть и жизнь — родные бездны;
Они подобны и равны,
Друг другу чужды и любезны,
Одна в другой отражены.

Как бы жизнь тебя не била,
Время не воротишь вспять
Но все доброе, что было,
Никому уж не отнять

Смерть — лишь последнее звено
В цепи познания жизни.

И делал он угодное в очах Господних, и не уклонялся ни направо, ни налево!

Память о нем не погибнет, и имя его будет жить в роды родов!

Ты не будешь со мной,
Но ты вечно во мне…

Догорит прощальная свеча,
И глаза наполнятся слезами.
Трудно жить на свете без тебя
И поверить в то, что ты не с нами

Вот также мы и отцветем,
И отшумим, как гости сада…

Смерть ужасна.
Но память ей неподвластна.
Помним, любим, скорбим.

Надо мною тишина,
Небо полное дождя.
Дождь проходит сквозь меня,
Но боли больше нет.

Только смерть нас вновь соединит!

И опять пред Тобой я склоняю колени,
В отдаление завидев Твой звездный венец.
Дай понять мне, Христос, что не все только тени!
Дай не тень мне обнять, наконец!

Чужие и свои!
Я обращаюсь с требованьем веры
И просьбой о любви…

Целуем мы твои глаза,
Прильнем к любимому портрету.
А по щеке течет слеза,
Конца и края скорби нету…

Был надеждой и опорой,
Остался болью на душе.

Там, где быль,
И там, где небыль
Растворит тоску-печаль.
Я там был,
А может, не был…

Мир меняется,
Жизнь кончается.

Лежать и мне в земле сырой!
Напев унывный надо мной
В долине ветер разнесет…

Я смеpть yвидел в пеpвый pаз,
Ее величие и гpязь.

В твоих глазах застыла боль.
Я pазделю ее с тобой.

Я душу получил на поддержанье только.
И возвращу ее, когда настанет срок.

Милый, ты можешь спокойно спать,
можешь выключить свет.
Ведь никого уже спасать
больше не нужно, нет…

Я до секунд всю жизнь свою измерил

Не пытайтесь жить вечно, у вас ничего не выйдет!

Ты писем не будешь писать и стихов
Про ревность и грусть.
Не станешь моих дожидаться шагов
И я не вернусь.

Конец! Как звучно это слово,
Как много — мало мыслей в нем;
Последний стон — и все готово,
Без дальних справок…

Незамеченный он вышел,
Слово унося важнейшее из слов.
Но его никто не слышал —
Твой предсмертный зов!

Восторжествуют святые во славе, радуются на ложах своих! (CXLIX.5).

Дождей, невеселую быль,
Я знал, но как только забыл,
Ветра постучали в мой дом.

Придите ко мне Все обремененные и страждущие И Я упокою Вас…