Эпитафия № 1913

Не жизни жаль, а жаль того огня,
Что, просияв над целым мирозданьем,
Исчезнет в ночи, плача и скорбя…

Сколько беспечных осталось клубиться в золе,
Сколько раскованных перелопатила смерть.

Но я могу изменить ход событий,
Ведь это одна из моих же историй.
Можно бездонную пропасть залить
Ласковым, тёплым, тропическим морем.

Тайны смерти пребудут, не будет лишь нас,
Все пребудет, лишь труп наш, остывши, не дышит,
Поразительный слух, тонко созданный глаз
Не увидит, о нет, ничего не услышит.

Лишь под землей
Становишься собой

О, скоро грянет гром
В небе голубом,
Словно горькой тризны звон.

Здесь все напоминает о тебе,
Нашу скорбь ничем не измерить.
Как отчаянно боролся ты за жизнь,
Остается лишь в бессмертье верить.

Умрёт властелин вселенной, — что выживет он, не верь.
И царство его погибнет. Во власть и закон не верь.
Всё в мире непостоянно. Истлеет и тяжкая дверь…

Знает синий лес да пустынный скит,
Что на два венца врос в гранит скалы,
Да еще печаль плакальниц ракит,
Да еловый дух в янтаре смолы.

Спокойствие и безопасность во веки! (XXXII.17).