Эпитафия № 4098

Но не проснется звонкая струна
Под белоснежною рукой твоей,
Затем что тот, кто пел твою любовь,
Уж будет спать, чтоб не проснуться вновь.

Сердце все не верит в горькую утрату,
Будто ты не умер(ла), а ушел (ла) куда-то.

Хрупкий силуэт, осколки чуткого сна.
Зыбкая дорога от звезды до окна.

Смотрит на мир с дивных высот,
Но не вступает с ним в спор.

Этот мир есть кормилец всего, что мы знаем,
Этот мир породил все, что чувствуем мы,
И пред смертью — от ужаса мы замираем,
Если нервы — не сталь, мы пугаемся тьмы.

Ты, Господи, помилуй меня и восставь меня! (XL.11).

Любить — это так глупо:
Всё получилось не так, как хочется.
Лезут холодные,
Скользкие щупальца в мир одиночества.
Калечат и ранят, и сердце сжимают вежливой ложью,
Но мы же не станем холодными, скользкими тоже!

А над нами по сей день горит
Солнце!

Свет твоей душе, память твоему имени.

Ты — невинный ангел,
Ангел поднебесья.
В этой жизни странной
Ты не моя.