Эпитафии любимым, надписи на памятник любимым

С собой нас увлекает Божество
К неведомой, но благодатной цели.

Смысл жизни и смысл смерти противоположны. Но союз их являет волю Творца/Бога/Господа/Всевышнего/Аллаха.

Тот/та/те, чьи поступки и дела происходили от души и сердца!

Неизлечима боль разлуки —
Разлуки той, что навсегда.

Есть нечто, что со мною не умрет,
А эхом в поколеньях оживет

Как бы жизнь тебя не била,
Время не воротишь вспять
Но все доброе, что было,
Никому уж не отнять

Грустно? Утри слезу.
Тихо? Лети в грозу.
Видим, как внизу
Стелется под нами…
Вековой, лес стеной…
А за ним рождаются рассветы.

Ты память счастья,
Что умчалось прочь.

Любил — с тех пор, как был любим.
Судьбина их соединила,
А разлучит — одна могила!

Когда уходит близкий человек,
В душе остается пустота,
Которую ничем не залечить.

И этот час настал, пробил… Молитесь богу!

Смысл жизни человека в том, чтобы растить и развивать бессмертную его основу.

Уходит человек из мира,
Как гость с приятельского пира.
Он утомился кутерьмой.
Бокал свой допил, кончен ужин.
Устал. Довольно. Отдых нужен.
Пора отправиться домой…

Мы летим к земле как молния,
Поминая всех святых.
Жаль, что в будущем безмолвии
Нет этой высоты.

Отныне глаз сиянье растворилось в небесах
И ты меж нами лишь незрим.
Никто тебя не сможет заменить,
Ты был и навсегда останешься любим…

Затихло сердце, не стерпело боли
И навсегда угас взгляд
Добрых васильковых глаз.

Не видеть мне твоих рыданий,
Не слышать траурных речей,
Не разделять с тобой страданий
Печальной горести твоей.

Когда тебя забудут люди, забудут все твои друзья,
Тебя лишь сердце помнить будет, и этим сердцем буду я.

Я люблю тебя, жизнь!

Но для небесного могилы нет.
Когда я буду прах, мои мечты,
Хоть не поймет их, удивленный свет
Благословит; и ты, мой ангел, ты
Со мною не умрешь: моя любовь
Тебя отдаст бессмертной жизни вновь;
С моим названьем станут повторять
Твое: на что им мертвых разлучать?

Свет мой!
Путеводная нить ты моя!
За собой ты ведёшь
К той, что я никогда не смогу позабыть!

Но для тех бессильно времени крушенье,
Чье воспоминанье
Погрузит в раздумье и из сердца слезы
Сладкие исторгнет.

Душа магнитом-замком,
Тревожит вольную грудь,
Как по доброму жить,
Да готовиться в путь,
Как с надеждой глядеть на разрушенный дом,
Как по доброму петь.

Не говори с тоской: их нет,
Но с благодарностью – были.

Как странно бывает,
Но даже нежность порою
Нам причиняет боль.

Как сладостна была с тобой земля!

Здесь та любовь, что правду подарила,
Здесь та печаль, что мудрость принесла.

Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?

Не надо слов.
Я на коленях пред тобой,
Ведь ты моя Богиня.

Чистого сердца по случаю не обрести.
Ясное Царство берется усилием жить.

А мы не слышим, даже не знаем о присутствии этих гостей.
Взявшись за руки, летим в мерцающем плавном огне,
Улыбаясь друг другу, лежим в бесконечном чарующем сне.

Человек, сохрани непреклонность души
Между бурных теней этой здешней дороги,
И волнения туч завершатся в тиши,
В блеске дивного дня, на лучистом пороге,
Ад и рай там оставят тебя, без борьбы,
Будешь вольным тогда во вселенной судьбы.

Нам всегда былого будет мало

Я умер, подчинившись естеству.
Но тыщи дум в моей душе вмещались.
Одна на них погасла — что за малость?!
Я в тысячах оставшихся живу.

Ты нас покинула, родная.
Настал разлуки скорбный час.
Но все по-прежнему живая
Ты в нашем сердце, среди нас.

Я молился на тебя,
Я смотрел в твои глаза,
Словно звёзды в небесах
Мне сияли они.

Смерть не дала мне, погребя во мгле
Ту красоту, что здесь была моею,
Вернуть ее всем тем, кто скуден ею,
Чтоб прежним мне воскреснуть на земле.

Не смерти бойся, а так и не начать жить!

В колыбели – младенец, покойник – в гробу.
Вот и все, что известно про нашу судьбу.

До чужих страданий дела нет,
Легче погасить ненужный свет,
Потому что он пугает смерть
Миллионами цветных огней…

Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процветать и умереть…

Пусть на моём напишут пьедестале:
Грешил он много, но его читали.

Лишь для одной ослепительной вспышки,
Лишь ради нескольких звёздных мгновений
Мы будем плыть друг другу на встречу
Сквозь бесконечность и океаны забвения.

Тебе вечный сон, а нам вечная тоска.

Бог нам прибежище и сила! (XLV.2).

Сильны любовь и слава смертных дней,
И красота сильна. Но смерть сильней.

Их подкосила сладкая истома,
Лежат в траве и без сна и без движений.

У Господа милость и многое у Него избавление!

Мы остались без вас, вы остались с нами!
Это эпитафия на памятнике, установленном на месте гибели съемочной группы Сергея Бодрова.

Ты успокоишься, и восстанешь для получения жребия твоего в конце дней.