Знаменитые эпитафии, знаменитые надписи на памятник

Что ни расцвет живой, что ни улыбка, —
Уже под ними торжествует смерть.

Не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его! (VII.10)

Я здесь, как сердца стук и как полет мгновений,
Я — страх пред вечностью; но этот страх пройдет,
И ледяной огонь моих прикосновений
Лишь ложные черты и выжжет, и сотрет…

В доме моём свет не горит —
Он опустел, в нём живёт тишина.
Ты не придёшь, что-то мне говорит,
Но я тебя жду, не отходя от окна.

А сердце, как лёд –
Холодит,
Мой прерван полёт,
Позади
Всё то, чем я жил
И кого я любил!

«Благослови на войну,
Дом сохрани и спаси.» —
Так собирались в поход
Ратные люди Руси.

Мне непонятны людские страдания,
Чувства даны тем, кто слаб, кто умрёт.

Я сижу и не знаю, что делать,
Ощущениями пьяна я.
Слушаю музыку ветра
И музыку странного сна.

Не жалею, не зову, не плачу…

Навеки отдохнуть под пологом ветвей,
Под дерном, где, резвясь, вставало утро дней;
Окутаться землей на родине мне милой,
Смешаться с нею там, где грусть моя бродила…

Любимой матери/(бабушке)…
Спасибо за чудесные мгновения!

Не выразить словами всей скорби и печали,
В сердцах и памяти Вы (ты) с нами

Hе впервой рисковать нам своей головой!

И тебя, хоть ты теперь иная,
Я мечтою прежней узнаю.
Ты меня манила песней рая,
И с тобой мы встретимся в раю.

Как с деревьев падать начал лист сухой,
Смерть подкралась к деду тихою стопой.

Придавили груди мне крышкой гробовою,
Заковали рученьки медные замки.

Вечную/черную/скорбную/фатальную разлуку
Я несу с тобой наравне…

Наш бренный мир задуман Им,
Как царство света и покоя.
Наш мир и должен быть таким,
Но где вы видели такое?

Нас ожидают другие места,
Чтобы начать всё с пустого листа.

Но пока мы не уснули вечным сном,
Нас никто не сможет разлучить,
Потому что ты в сердце моем…

Еще не вечер!

Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно.

Это страшное слово «Вечность»
Не сможет нас сделать чужими.

Скорблю о тебе, брат мой; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской. (2 кн. I.26).

В последний час рассудок и душа
Друг другу улыбнулись…

В объятиях земли покойся, милый прах!
Небесная душа, ликуй на небесах!

Осуждай меня, если хочешь,
Я безмерно устала от боли,
И мне просто хотелось услышать слова любви.

Побеждающий не потерпит вреда от второй смерти. (2,11)

Плач и смех, святость и грех
Сходятся здесь —
На краю времени!

Увенчавши свое чело неподвижной звездою,
Не узнает ни отца, ни безутешную мать.

Не повернуть реки вспять,
Не повторить новый восход

Любим тебя и в памяти нашей всегда ты жива.

Я предпочёл бы уйти, но я гость.

Он сказал: «Теперь слава Богу», —
И еще задумчивей стал.
«Давно мне пора в дорогу,
Я только тебя поджидал.
Так меня ты в бреду тревожишь,
Все слова твои берегу.
Скажи: ты простить не можешь?»
И я сказала: «Могу».

Он в небе широком и вольном.
И если случится беда,
И станет вдруг нестерпимо больно —
Он никогда не предаст.

Попробуй разбить меня — ты не поверишь глазам,
Попробуй сломать — ты скорее сломаешься сам.

Мы очень тебя любим, наша доченька.
Ну почему тебя так рано скрыла ноченька

Как странно бывает,
Но даже нежность порою
Нам причиняет боль.

Заботы о погребении, устройство гробницы, пышность похорон – все это скорее утешение живых, чем помощь мертвым.

Отпускаю ветер под честное слово,
Отвести беду стороной.
Облететь дождем, не разрушив основы,
Опоясать радугой зной.

Ох, тропинки-лесенки
Прямо по земле в небеса,
Как найти, увидеть,
Да не проглядеть, не потерять.
А у неба радости —
Только солнцу глянешь утром в глаза,
Отвернешь, укроешься,
Да слезою вспыхнешь опять.

Жаль, что смерть изменит все,
Разлучив коварно нас.

Земле я отдал дань земную
Любви, надежд, добра и зла;
Начать готов я жизнь другую,
Молчу и жду: пора пришла…

Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не больно.

Вдруг к нам вернется
Что-то из жизни вчерашней…

Кто же вздохнул у могилы,
Чья облегчается грудь?
Скорбную душу помилуй,
Господи! Дай отдохнуть.

Дух оставил плоть, но покоя нет…

Этот дождь за доской надоел давным-давно,
И увидеть блики солнца мне не суждено.

Эту незавидную роль
Поделим на двоих.

Раскаяние всегда запаздывает…