Красивые эпитафии, красивые надписи на памятник

Наша жизнь – лишь песчинка в пустыне бесконечности.
Так попытаемся оставить хоть царапину на земной коре!

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

Я был на могиле, похитившей брата,
И горькие слезы кропили ее,
В душе пролилася святая отрада,
От горя проснулося сердце мое.

Как больно сердце ноет,
Болит душа, осознавая то,
Что больше нет тебя…

Взлететь до времени,
Не бросив семени,
Да окропить рассвет разрывом глаз.
В охват взять сразу всё,
Да потерять свое,
Задумал, порешил один из нас.

Покажи мне ночь братьев судьбы,
Что в боях за блеск остались без глаз.
Дай поводыря читать их следы,
Я приму, как есть. Вот и весь сказ.

Себя, как плевел, вырвал тот,
Кого посеял дьявол.
Самоубийством от хлопот
Он господа избавил.

И с древа чистого душою
Созвучней всех на нем ты трепетал!
Пророчески беседовал с грозою
Иль весело с зефирами играл!

Отныне, парень, ты душе своей — изменник!

О, веры больше нет,
Смыт надежды след,
Ни любви, ни жизни.

Мир — твоя/моя колыбель, и могила — мир!

Армия жизни помнит о том, что на земле никогда
Не прекращалась война.

Я уповаю на милость Божию во веки веков! (LI.10).

Ты жив/жива, но для всех исчез/исчезла в черных облаках…

На заре выплеснуть боль
алым облакам,
По земле песней лететь
от окна к окну,
И упасть ясной звездой
к твоим ногам.

Все в бездну сорвалось.

Жизнь не для тех, кто любит сны

Знаю, безвластна могила,
Смерть пред воскресшим смиряется…
То, в чем душа изменила,
Не повторяется.

Мы летим к земле как молния,
Поминая всех святых.
Жаль, что в будущем безмолвии
Нет этой высоты.

В чисто поле, да в синий туман
Ветер занес.
Так и водит краями земли
До звезд.
Так и кружит пылью дорог
Дальнюю даль,
Да пророчит мне в небе звезду
Печаль.

Кто чуял, кто ведал?
Чем обернется гроза?
Горе да беду
Нам ли обходить стороной?
Вьёт тропы дар Неба,
В ночь открывает глаза
Тем, кто держит путь
Вместе со мной.

Слезы лила — да не выплакать,
Криком кричала — не выкричать.
Бродит в пустыне комнат,
Каждой кровинкой помнит.
«Господи, Господи, Господи,
Господи, сколько нас роспято!..»
—Так они плачут в сумерки,
Те, у которых умерли
Сыновья.

Мой нежный
Цветочек,
Срывая твои лепестки,
Я в лунные ночи
Сама не своя от тоски.

Свеpшилось: мы умеpли оба,
Лежим с успокоенным взглядом,
Два белые, белые гpоба
Поставлены pядом.

Чтоб горе забыть
И сгладить вину,
Скачу от судьбы
В забвения страну!

И моя душа, смеясь, уходит
По песку в костюме моряка…

И когда весенней вестницей
Вы пойдете в синий край,
Сам Господь по белой лестнице
Поведет вас в светлый рай.

Мне больно видеть белый свет,
Мне лучше в полной темноте.

Какая сила не знаю против воли влечёт меня к краю,
И кажется ближе, ты всё ближе,
И между нами лишь шаг с крыши.

И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений —
Самоубийство и любовь.

Вас на земле не будет больше никогда,
Но Вы нам дали жизнь, взрастили
И здесь оставили как Ваше продолжение.

Кто из нас прав —
Не нам решать.
Я еду в обратную сторону,
А ты ложись спать.

Опустела без тебя Земля
А ты летишь… и тебе
Звезды дарят свою нежность.

Что собирали отцы,
Нас научили беречь:
Вера родной стороны,
Песня, молитва да меч.

Уйдя из жизни все еще живешь ты
В наших помыслах, мечтаньях.
Судьбой дарованного не переживешь.
Мы помним о тебе и в радостях и в муках

Солнца уж нет, нет и дня неустанных стремлений,
Только закат будет долго чуть зримо гореть;
О, если б небо судило без тяжких томлений
Так же и мне, оглянувшись на жизнь, умереть!

И лишь мне не уснуть.
Я сегодня в плену
Горько-сладких воспоминаний,
Вернувших мне эту весну…

Жизнь была шуткой жестокой и злою,
Расстаться с нею мне вовсе не жаль.

Чистого сердца по случаю не обрести.
Ясное Царство берется усилием жить.

И сердце кровью облилось,
В последний раз затрепетало,
Вдруг дикий вопль… разорвалось,
И разом биться перестало,
И тихо все — все тихо стало.

Во дни печали нашей сирой,
К Стопам Творца мы припадем,
Утешит нас Отец Небесный,
И в нем отраду мы найдем…

Под холодный шепот звезд
Мы зажгли последний мост,
И все в бездну сорвалось.
Свободным стану я
От зла и от добра.

Ангел Божий сопутствовал ему/(ей)

Любимый образ твой
И материнская добродетель
Не угаснут в наших сердцах

Нынче на родной земле стало тесно…

Только умер, вновь я жив,
Чуть шепчу в колосьях нив,
Чуть звеню волной ручья,
Слышу отклик соловья.

И зло, и благо, — тайна гроба.
И тайна жизни — два пути —
Ведут к единой цели оба.
И все равно, куда идти.

А почему наутро блещут
Цветы над темною плитой?
В них слезы горькие трепещут
О жизни — жизни прожитой.

Ревность, жалость словно заодно,
Птицей скорби падаю на дно.

Ты хотела быть всех круче,
Красотой своей замучить
И заставить самых лучших
Дружно платить тебе дань.