Эпитафия № 1227

А на лице ни тени муки,
Как будто он дремал.
Сложил ослабленные руки,
С любовью крест прижал.

На моих глазах спорили огонь да лед,
Кто кому судья и кто кому прервет полет,
А над этим всем, ветер поднимал свой флаг,
Выше всех вершин! Вот так!

Кто слаб душою, спешит сюда,
Не в силах себя побороть…

Ничего никому уж нельзя объяснить.
И уже никогда никому не понять.
Лишь возьми мою боль поцелуем своим,
Помоги страшной пытки страданья унять…

Не тот дорог, с кем хорошо, а тот, без которого плохо.

А мы не слышим, даже не знаем о присутствии этих гостей.
Взявшись за руки, летим в мерцающем плавном огне,
Улыбаясь друг другу, лежим в бесконечном чарующем сне.

Но зато я так стремительно падаю вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.

Сколько беспечных осталось клубиться в золе,
Сколько раскованных перелопатила смерть.

Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, а сияние луны — светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой — славою твоею! (LX.19).

В сердцах людей оставил след,
Память о тебе вечно жива.