Эпитафия № 2507

О, сколько жизни было тут
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..

Ты хмуришься вечно,
Я так беспечна,
Не быть нам вдвоем.
Мы разные песни поем:
Ты о вечном,
А я о земном.

Благо тому, кто терпеливо ожидает спасение от Господа!

И, не страшась жестокой кары,
С усмешкой гнев предвижу твой,
Когда обрушишь ты удары
На хладный камень гробовой!

Воздал мне Господь по правде моей, по чистоте моей пред очами Его! (2 кн. XXII.25).

Не умру, но буду жить! (CXVII.17).

В скорби моей никого не виню.
В скорби — стремлюсь к незакатному дню.
К свету нетленному пламенно рвусь.
Мрака земли не боюсь, не боюсь.

Ты сам решил пойти на риск,
Никто не крикнул — берегись,
И ты покрасил свой шлем в чёрный цвет.
Как зверь мотор в ночи ревёт,
Пустырь, разъезд и разворот,
Ты мстил за груз нелюбви прошлых лет.

К благой судьбе я смертью приведен:
Бог не желал меня увидеть старым,
И так как рок не властен большим даром,
Все, кроме смерти, было б мне в урон.
Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.
Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?
При жизни я кому-то жизнью был,
И с той поры, как сделался я прахом,
Ревнивый друг ждет смерти, мучим страхом,
Чтоб кто-нибудь его не упредил.

Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?