Красивые эпитафии, красивые надписи на памятник

Я погружаюсь в тотальную тщетность
С угасшей верой на дно океана

Вот я был, и вот меня не стало,
И когда об этом вдруг узнаешь ты,
Тогда поймешь, кого ты потеряла.

Война — начало начал —
Поднимает черное знамя.
До небес
Копоть рваных сердец.

Время потерь вьется печаль храня,
В книге смертей будет глава моя.

Такой тихий Голос…
Изнутри и извне, наяву и во сне.
Он что-то плохое
Заглушает во мне…
И я закрываю глаза, выбирая из двух.
Пытаюсь понять
От меня что ты хочешь, Дух…

Как простой солдат в чужом краю
Удачу я искал свою…

Впишем в сердца воинов имена,
В память о них будем пить допьяна.
Бремя потерь годы лишь заглушат,
Бронза и медь образы сохранят.

Над тобой цветут сирени
И шумят листы березы,
Каплет с них роса, как слезы,
На могильные ступени —
В час, когда ночные тени
От лучей дневных бегут.

Звери везде лезут из темных нор.
Вот и сбылись страшные сны.
Нет никого, кто бы им дал отпор —
Все здесь давно против войны.

В твоих глазах угас незримый свет, уста навеки отзвучали, ты самый дорогой наш человек, в сердцах ты жив и мы в печали.

Ты мой крест, ты мой свет — Вера!
Да, я в молитвах живу,
Славя имя Христа, но безумно устал.

Но для чего я пережила тебя, любовь моя!

Истощены бесплодно наши силы;
Мы не щадя их тратили в борьбе;
Но у дверей темнеющей могилы
Мы не пошлем проклятия судьбе.

И я знаю, что
Жизнь даётся лишь раз свыше,
Но я жить не хочу тише.

Два солнца у меня на этом и прошлом свете,
Их вместе собой укроет горько сладкий дым.

И вспомнил обо мне Господь, — и вот
Душа во мне взметнулась, как зарница,
Все озарилось.

Надоели животные страсти
И жестокие игры тоже,
Ах, как хочется личного счастья,
Ах, как хочется быть хорошим.

О Небо, если бы хоть раз
Сей пламень развился по воле —
И, не томясь, не мучась доле,
Я просиял бы — и погас!

Нить в прошлое порву
И дальше будь, что будет…

Черный день! Как нищий просит хлеба,
Смерти, смерти я прошу у неба,
Я прошу ее у докторов,
У друзей, врагов и цензоров,
Я взываю к русскому народу:
Коли можешь, выручай!
Окуни меня в живую воду,
Или мертвой в меру дай.

Считаю на стене моей
Тени потеряных друзей.
Я вспомнил боль недавних бед…

Жил один музыкант, он на скрипке играл
Был в нем редкий талант, что народ восхищал
И на сцене всегда умереть он мечтал
Когда смерть увидал — коду не доиграл.

В память о вчерашнем падают на дно
две серебряных монеты.

Мгновенье длился этот миг,
Но он и вечность бы затмил

Слезы лила — да не выплакать,
Криком кричала — не выкричать.
Бродит в пустыне комнат,
Каждой кровинкой помнит.
«Господи, Господи, Господи,
Господи, сколько нас роспято!..»
—Так они плачут в сумерки,
Те, у которых умерли
Сыновья.

Теперь мне дороги и милы
Те грустно прожитые дни, —
Как много нежности и силы
Душевной вызвали они!

Ушел мой незабвенный друг в покров пречистый и святой
в неведомый нам грешным мир другой…

Тьма никогда не отступит,
Пока есть сомнения в наших сердцах —
Мы блуждаем впотьмах.

Помяни меня, Боже мой, и не изглядь усердных дел моих

Не узнавай, куда я путь склонила,
В какой предел из жизни перешла.
О друг, я все земное совершила,
Я на земле любила и жила.

Претерпевший до конца спасется. (10,22)

В скорби моей никого не виню.
В скорби — стремлюсь к незакатному дню.
К свету нетленному пламенно рвусь.
Мрака земли не боюсь, не боюсь.

Вы, листочки, не шумите, нашу маму не будите.

Как светло здесь и как бесприютно
Отдыхает усталое тело…
А прохожие думают смутно:
Верно, только вчера овдовела.

Свет заставил вспомнить всех,
С кем дрался и грешил.
Он заставил вспомнить
Каждый шаг бунтующей души.

Земля будет нам легка!
Завершена круговерть.
Не нам, не в наши года
Откладывать смерть!

Ты во льдах, а я окутана огнём.
Жизнь плетёт причудливую нить…

В шуме ветра надо мной
Я забуду голос твой.
И от той любви земной,
Что нас сжигала в прах,
И я сходил с ума.

Время придет,
За собой позовет…

По имени Свет,
По жизни Закон,
По крови Руда,
По судьбе Перезвон,
По вере Любовь,
По религии Крест,
По сути Опричник Небес.

Но человека здесь мир суетный тревожит,
Тяжел обет души!.. Его он позабыл,
Без вздорных радостей он в мире жить не может
И всё, живя, грешит, как прежде он грешил.

Останется всё, как было.

В мире двусмысленном ангел двуликий
Стал сводным братом моим.

Я горечь слез моих глотаю
И умираю, и молчу.

Огонь в твоих речах,
Тебе неведом страх.
Насмешка от Богов
Тебя смешит.

И если тебе неловко
Смотреть на мои мученья,
Позволь хотя бы веревку
Использовать по назначенью.

Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

Движенье стало смыслом жизни,
Что дальше будет — все равно!

Равнодушие душ, бессердечность сердец…
Поскользнуться, упасть равносильно здесь смерти
Этот мир мне на сердце оставил рубец.

Это так сладко,
Это так жестоко —
Ощутить вечность
В момент падения
И растаять снежинкой
В Его теплых ладонях.