Случайные эпитафии - Страница 47

В чисто поле, да в синий туман
Ветер занес.
Так и водит краями земли
До звезд.
Так и кружит пылью дорог
Дальнюю даль,
Да пророчит мне в небе звезду
Печаль.

И он упал — и умирает
Кровавой смертию бойца.
Жена ребенка поднимает
Над бледной головой отца:
«Смотри, как умирают люди,
И мстить учись у женской груди!..»

Опустела без тебя земля

О! сколько муки в знанье том,
Когда мы тут же узнаем,
Что милому уже не быть!
И миг тот мог я пережить!

Он мудрецом не слыл, и храбрецом не слыл,
Но поклонись ему – он человеком был.

Гроб — колыбель… теперь и потом…
Было и будет, будет и было…

Ты был одним из нас,
Но ангел тебя не спас

Такой, как ты, нет больше на земле.

Кто б знал, что это место для меня?

О Господи, как я устал(а)…
Прошу, возьми меня обратно!

Не всем волчатам стать волками,
Не всякий взмах сулит удар.
Есть странный дар — лететь на пламя,
Чтоб в нем остаться навсегда.

спасибо, жизнь ,за праздник твой, короткое свидание с землей!

Плоть моя успокоится в уповании; ибо Ты не оставишь души моей в аде! (XV.9, 10).

Слезы льются pyчьем, и дождь в пpидачy.

Или руки мои слишком слабые,
Или слёз моих недостаточно,
Чтоб тебя оживить и опять заставить дышать.
Или ты меня больше не слышишь
И слова мои будут напрасными,
И прибудет навеки в трауре моя душа.

Не зарастет на сердце рана —
Прольется чистыми слезами

Поговори со мною, мама!

Что собирали отцы,
Нас научили беречь:
Вера родной стороны,
Песня, молитва да меч.

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

Пленник пристрастий —
Вечный закат
Вновь ковыляет к заре
Впотьмах наугад.

Сердце застыло, воля проснулась.
Он в битве три ночи, три дня.

Не плачь о неземной отчизне,
И помни, — более того,
Что есть в твоей мгновенной жизни,
Не будет в смерти ничего.

Ей не видать зари прекрасной,
Она до утра будет там,
Где солнца уж не нужно нам.

Ангел Божий сопутствовал ему/(ей)

Мир светлый праху твоему!

Наступит момент, когда намерениям уже не стать деяниями.

Подскажите, как её забыть…
Знаю, вместе не дано нам быть.
Мы чужие — мы огонь и лёд,
И меня здесь вряд ли кто поймёт.

Излейте здесь свои печали,
Поведав вечности одной
Все, недосказанное вами,
И недослушанное мной.

С собой нас увлекает Божество
К неведомой, но благодатной цели.

И зло, и благо, — тайна гроба.
И тайна жизни — два пути —
Ведут к единой цели оба.
И все равно, куда идти.

В один и тот же день со мною ты умрешь.
Не даром я клялся в душе нелицемерной:
Иду, иду с тобой, куда ни поведешь,
Последнего пути твой сотоварищ верный.

Обошёл я все три моря —
Много чуда повидал,
Повидал я много горя,
Только душу не продал.

Умер он в доброй старости,
Насыщенный жизнию,
Богатством и славою…

Мушкеты с порохом и смерти —
Все реальны.

Мне непонятны людские страдания,
Чувства даны тем, кто слаб, кто умрёт.

Твержу с упреком и тоскою:
«Зачем я не ценил тогда?»
Забудусь, ты передо мною
Стоишь — жива и молода

Что завтра будет — неизвестно,
Хотя нетрудно предсказать,
О, нам нечего терять.

Небеса
Влекут непреодолимо,
Парализуют волю.
Пройти невозможно мимо,
Всё вышло из-под контроля.

Ты уходишь прочь из дома
В час, когда все крепко спят.
По дороге, мне знакомой,
От рассвета на закат.

Дай ему, Боже, грехов отпущение,
Дай ему вечный покой.

Блажен, кто выбрал цель и путь,
Кто распознал всей жизни суть

Любовь и благодарность тебе – любимому(ой) и родному(ой)!

Мне звезда упала на ладошку —
Маленький любимый человек.
Жалъ, что прожил ты совсем немножко,
А любви оставил нам на век…

«Благослови на войну,
Дом сохрани и спаси.» —
Так собирались в поход
Ратные люди Руси.

Как умрешь — вокруг неукротимо
Вновь «младая будет жизнь играть»

Блажен путь, в он же идеши днесь душе яко уготовася теби место упокоения!

От праха черного и до небесных тел
Я тайны разглядел мудрейших слов и дел.
Коварства я избег, распутал все узлы,
Лишь узел смерти я распутать не сумел.

Чей Храм, чей предел, чей приход,
Никто никогда не поймет
Кому, и зачем я пою.

В год . . . . . . . . .
Было у меня две дочери, —
Так что мучилась с мукой
И за всем вставала в очередь.

Звезда взошла, сверкнула и погасла.
Не гаснет лишь один любимый свет,
Где память есть — там слов не надо…