Эпитафия № 1879

Сеется в тлении, возстает в не тлении!

Знает синий лес да пустынный скит,
Что на два венца врос в гранит скалы,
Да еще печаль плакальниц ракит,
Да еловый дух в янтаре смолы.

И стало лицо моложе,
Я опять узнала его
И сказала: «Господи Боже,
Прими раба твоего».

Прекрасный день его на Западе исчез,
Полнеба обхватив бессмертною зарею,
А он, из глубины полуночных небес,
Он сам глядит на нас пророческой звездою.

Оплакивали его/(ее) горьким плачем

Война осталась в прошлом, сгинула в туман

Для нас ты был
Горой цветущих роз.
Уйдя, оставил нам,
Печаль и море слез.

Если подумать о жизни — горем она полна.
Ведь одному бриллианту — тысячи душ цена!
Как в зеркале, в каждой грани подлость отражена.
Клянчить себе подачек наша земля должна.

Кроткий вечер тихо угасает
И пред смертью ласкою немой
На одно мгновенье примиряет
Небеса с измученной землей.

Лишь у немногих есть мужество, устав от бремени жизни, добровольно найти смерть.