Случайные эпитафии - Страница 3

Ты свободна, я тебя люблю.

Для меня жизнь Христос, и смерть приобретение!

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я полечу к бескрайней синеве,
Из-под небес, печально вспоминая
Вас… тех, кого оставил на Земле.

Мы наконец коснемся солнца,
Не обжигая рук своих.

Есть нечто, что со мною не умрет,
А эхом в поколеньях оживет

Война гонит ветер ужаса, пепел веков и дней.

Великое ничто не изменяет!

Не творите для меня ничего, но только молитесь ко Господу Богу нашему! (VIII.33).

Спрячь меня навеки,
темная вода…
Ты хочешь отдать все,
но этого – мало…
Тебе так хочется слез,
а их не осталось…

Перешел от смерти в живот!

Мы бы могли
Стать чище снегов
Если б знали радость стужи —
Вьюгой над землей лететь.

Я тебя взрастила, но не сберегла.
А теперь могила сбережет тебя.

Я видел сон, как в этот дом
Ты сердце принесла свое
И боль прошла, и умер страх в душе.

Полечу я , словно птица,
Чтобы сердце сжечь в огне!

Я никак не успокоюсь, а пора бы уже устать,
Залезть в постель и преспокойно спать,
А во сне увидеть снова этот сон,
Как сквозь нас пробирается Он.

На всю оставшуюся жизнь
Нам хватит горя и печали,
О том/о той, кого любили мы
И так внезапно потеряли.

Я плыл в черной пустоте.
Я обретал покой.
Свет в конце тоннеля,
Как магнит, тянул к себе дух мой.

Но что врагу твои мечтанья?
Не дрогнула его рука.
…Была расправа коротка,
Но нелегки твои страданья.

И мы летаем двое,
И утопаем
В бархатных волнах покоя…

Все ерунда, кроме суда/+/Самого страшного.

«Как там в мире ином» — я спросил старика,
Утешаясь вином в уголке погребка.
«Пей! — ответил, — Дорога туда далека,
Из ушедших никто не вернулся пока».

Белые лилии спят на темной воде.
Спят лунные кратеры, космоса черные дыры.
И ты плывешь сквозь них в темноте
К берегам совершенного мира.

Спи спокойно, дорогой сын.

Рождение – не начало, смерть – не конец!

Но солнце всходило, чтобы согреть наши души.
Солнце всходило, чтобы согреть нашу кровь.

Память путает хмель
Трын-травой, как с куста.
И только смерть все ведет параллель
В жизнь без креста.

Моё время улетело прочь,
Мне оставив только день и ночь.
Я хотел бы быть тебе под стать.

Меж нами стена из холодного оцепенения
И нет больше слов достаточно важных,
И нет больше жестов достаточно резких,
Ни грубость, ни нежность уже не имеют значения.

Дорогa в очах Господних смерть святых Его! (CXV.6).

Не поздний вихрь, не бурный ливень летний
Тебя сорвал с родимого сучка:
Был многих краше, многих долголетней,
И сам собою пал, как из венка!

Смотрит на мир с дивных высот,
Но не вступает с ним в спор.

Блажен, егоже избрал, и приял еси Господи!

Ведь нет преград меж ей и нами —
Вот отчего нам смерть страшна!

В небеса Героев души воспарят,
Их встретят голоса,
Что дарят радость и покой.

Я так хочу быть тут,
Но не могу здесь.

И вспомнил обо мне Господь, — и вот
Душа во мне взметнулась, как зарница,
Все озарилось.

Странствуя между мирами,
Ты хранишь в себе память
О каждом моём воплощении.
И в назначенный час
Мы узнаем друг друга
По первому прикосновению,
Где бы ты ни был,
Кем бы ты ни был.

Я хотел всю жизнь начать сначала,
Но её лишь можно оборвать…

Звуки тише,
Небо ближе –
Время вечного сна.
Нет здесь боли,
Эта доля
Только сильным дана.

Два цветка ко мне на грудь
Положите мне для воздуху.
Пусть нарядной тронусь в путь, —
Заработала я отдых свой.

В серебристый сон
Ты с Ним ушел
По дороге вечных звезд
Над простором строгих гор

Гляжу назад — прошедшее ужасно,
Гляжу вперед — там нет души родной!

Милость Твоя, Господи, лучше, нежели жизнь! (LXII.4).

Пожалуйста, не сгорай!
Спаси все, что можно спасти!
Прости все, что можно простить.
И иди, пока можешь идти.

Ты лежишь в снегах без роду и племени —
Пулею убит…

Моя отчаяная смелость
Могла бы вызвать восхищенье,
Но только я не знаю меры.

Услышал будущего зов…

Я люблю тебя, жизнь!

Он мир считал своей отчизной
И человечество — семьей!

В воздухе пахнет сном,
Город устал.
Я тоже спал.
Вечер, чуть тронув крыши,
Прошёл насквозь.
Мне бы хотелось быть с ним, но я гость.