Случайные эпитафии - Страница 56

Мне безразлична судьба мироздания,
План мой вселенский никто не поймёт.

Ты бы перед Ним
На колени встал,
Не стыдясь ни слов, ни слез.
Кто любил — тот и распял…

Мы руки матери благословляем ныне,
Лишь в смертный час сложила их она.

Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому! (LXXXIII.3).

Мне кажется я все вижу,
Но не могу проснутся.

Брат, столько лет сопутствовавший мне,
И ты ушел — куда мы все идем,
И я теперь — на голой вышине
Стою один, — и пусто все кругом…

В этот мир приходит время без страдания и бед,
Где насилию и войнам места больше нет.
Только этот день наступит через много-много лет,
А пока — да воссияет Солнца свет!

Он понял — прежде был он чей-то,
Теперь же нищий стал, ничей.

Не слышно голоса родного, не видно добрых, милых глаз
Зачем судьба была жестока? Как рано ты ушел(ла) от нас.

Всю жизнь ты пытаешься стать кем-то другим, а потом… умираешь

Если всматриваться в небо, то оно начнет всматриваться в тебя

Не думай о мгновеньях/(секундах) свысока!

Гроб невесты легкой тканью
Скрыт от глаз в соборной мгле.
Пресвятая тонкой дланью
Охраняет на земле.

Потом главой припал он к изголовью:
Последняя свершалася борьба,
И сам Спаситель отпустил с любовью
Послушного и верного раба.

Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не больно.

К благой судьбе я смертью приведен:
Бог не желал меня увидеть старым,
И так как рок не властен большим даром,
Все, кроме смерти, было б мне в урон.
Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.
Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?
При жизни я кому-то жизнью был,
И с той поры, как сделался я прахом,
Ревнивый друг ждет смерти, мучим страхом,
Чтоб кто-нибудь его не упредил.

Не могут люди вечно быть живыми, Но счастлив тот, чье помнить будут ИМЯ…

Что ни расцвет живой, что ни улыбка, —
Уже под ними торжествует смерть.

С любимыми не расстаются, лишь рядом быть перестают.

Доброту и любовь ты оставил живым,
Сколько б лет не прошло: Любим, помним, скорбим…

Ни позабыть, ни разлюбить, ни заменить тебя нельзя.

Пусть здесь не место, — улыбнись ты:
Ты — у могилы оптимиста!
Хоть есть получше в этом мире,
Я счастлив и в такой квартире!

Над моей головой синяя даль
Ладит до звёзд мосты,
И я уверен, что когда-нибудь
Я стану лучом звезды.

О, темный, темный, темный путь,
Зачем так темен ты и долог?
О, приоткрывшийся чуть-чуть,
Чтоб снова запахнуться, полог!

Жизнь — чудный дивный дар, что дорогого стоит!

Смотри, как ветры собирают в стаи
самых усталых,
Как поднимают и кружат
над Распятием листья.

Вокруг кладбище надежд,
Вечный страх и торжество невежд,
Будущего нет здесь у нас с тобой.

Как я был глуп – скажет мне смерть…

Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, а сияние луны — светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой — славою твоею! (LX.19).

Вверху горит твоя звезда,
Мой взор манит она всегда!
Меня к тебе она влечет
И с высоты к себе зовет!

Что толку жить!.. Без приключений
И с приключеньями — тоска…

Стихнет шепот песочных часов,
Выскользнут в море алмазные четки.
Ты — мой самый несбыточный сон:
Самый сладкий и самый короткий.

Никто не знает, что такое смерть — вполне возможно, что это величайшее добро для людей. Однако, все ее боятся как будто смерть — величайшее зло.

Ты рано ушел от нас, наш любимый.
Унес наше счастье и радость.

Пройденная жизнь имеет ту ценность, которая остается в сердцах/воспоминаниях живых.

И лишь мне не уснуть.
Я сегодня в плену
Горько-сладких воспоминаний,
Вернувших мне эту весну…

От сердца воспевал он и любил Создателя своего!

Гнать кручину-печаль,
Нараспашку идти,
Да в молитве радеть,
Да собором судить, кому тяжело держать
Во славу нашей земли!

Мы просим у Бога легкой жизни, а надо бы легкой смерти!

Мы рано тебя потеряли,
Разлука с тобой тяжела.
Но образ твой светлый и милый
Останется в нас навсегда.

Я открыл бы окно, но я гость.

Так тихо и грустно увенчан/закончен
Мой скромный жизненный путь.

Пред очами Твоими, Господи, тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, как трава, которая утром вырастает, утром цветет и зеленеет, вечером подсекается и засыпает! (LXXXIX.5 и 6).

Как горько и обидно сознавать,
Что ты ушла из жизни слишком рано.
Больной души незаживающая рана
Нам будет о тебе всегда напоминать.

Там, где память — смерти нет!

Вечная ночь, там, где был свет…

Вот и все… Глаза твои закрылись,
Губы сжались, на ресницах тень,
Но не вериться родительскому сердцу,
Что тебя, сынок, не стало в этот день.

И даже тишина звенит в моих ушах,
И стрелки, почему-то, застыли в часах…

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!

Я люблю тебя, жизнь!