Случайные эпитафии - Страница 37

Какие мне найти слова,
Чтобы услышать ты могла
Моей души признание?
И на какой струне сыграть,
Чтобы могла ты прибежать,
Как прежде, на свидание?

Отгорел…

Русский гений издавна венчает
Тех, которые мало живут,
О которых народ замечает:
«У счастливого недруги мрут,
У несчастного друг умирает…»

Нездешним светом веет нам,
Другую видим мы природу,
И без заката, без восходу
Другое солнце светит там…

Аще помиловал еси человиче человика, Тои имат тамо помиловати тя!

Я так устал от снов,
Я не могу больше спать!
Свет своих оков
Я так хочу разорвать.

В память о вчерашнем падают на дно
две серебряных монеты.

Пролились слезы поневоле,
Когда пришел разлуки час.

Ничего не боюсь и не грущу,
Потому что теперь я одна из них,
Потому что, делая что хочу,
Забываю все в тот же самый миг.

Как тот, кто жгучею тоскою
Томился по краю родном
И вдруг узнал бы, что волною
Он схоронен на дне морском.

Лучше нам умереть в сражении, нежели видеть бедствия нашего народа и святыни! (I кн. III.59).

Мы всегда с Господем будем!

Когда уйду от вас далече,
Где не пошутишь от души,
Ты, «Всем привет, до скорой встречи!»
Мне на могилке напиши…

Завяжи мне глаза,
Подними меня на руки,
Отнеси меня
В этот придуманный рай.

Нет сильнее муки,
Чем детей терять…

Я не первый, не второй,
Кто был с веком поперек,
Кто любви живой водой
Удобрял песок.

Ваш мир – он мой!
Ключ от него у меня под рукой!

Ты всегда в памяти нашей.

Ночь укрывала вас, страшно в первый раз…
Вы теперь вдвоём навеки.

Молится люд — ждут праведных снов.

В развалинах этого, некогда величественного храма, носился, жил и действовал животворящий Дух Божий. (1 Кор. 6,1519)

Кончилась жизнь земная, все силы угасли в тебе.
Прощай же, родная, любимая, вечная память тебе.

Твой дом стал для тебя тюрьмой,
Для тех, кто в доме, ты чужой.
Ты был наивен и ждал перемен,
Ты ждал, что друг тебя поймёт,
Поймёт и скажет — жми вперёд,
Но друг блуждал среди собственных стен.

Из этой жизни хорошо уйти, как с пира: не жаждая, но не упившись

Себя, как плевел, вырвал тот,
Кого посеял дьявол.
Самоубийством от хлопот
Он господа избавил.

Я открыл бы окно, но я гость.

Память о вас вечна в наших сердцах.

Ночные странники
Поднимаются вверх.
Им подали знак,
Их ждут.

Я горечь слез моих глотаю
И умираю, и молчу.

Жизнь так жестока
На этой проклятой земле!

Горечь смерти миновалась…

Кто вас в сон вечный погрузил,
Земли неведомые гости,
И ваши брошенные кости
С живою плотью разлучил?

Никто не знает, что такое смерть — вполне возможно, что это величайшее добро для людей. Однако, все ее боятся как будто смерть — величайшее зло.

Ты хмуришься вечно,
Я так беспечна,
Не быть нам вдвоем.
Мы разные песни поем:
Ты о вечном,
А я о земном.

Ты так любил людей, родное небо,
Ты жить хотел, ты добрым был для всех.
И горько сознавать, что ты так мало прожил,
Ушел от нас, оставив нам печаль и слезы.

Увидимся там…

Умерли давно те, кого я любил,
И кем был я любим,
Что ж, прощайте!

Смерть кажется и нежной и смягченной,
Сокрывшей от людей весь ужас свой,
И верю я, как мальчик, увлеченный
Игрою средь могил, что их покой
О тайне величавой нам не скажет,
Что лучшие из снов у ней на страже.

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною.

Дай силы нам понять Божественный завет —
У Бога живы все, а мертвых нет.

Друзья, не плачьте! Это просто вечный сон…

Смерть — всегда твоя смерть

Грехов юности моей и преступлений моих не вспоминай; но милости Твоей вспомни меня Ты, ради благости Твоей, Господи! (XXIV.7).

Равнодушие душ, бессердечность сердец…
Поскользнуться, упасть равносильно здесь смерти
Этот мир мне на сердце оставил рубец.

Я отпраздновал светлую смерть,
Прикоснувшись к руке восковой.
Остальное — бездонная твердь
Схоронила во мгле голубой.

Единственная, любимая, неповторимая, отдавшая себя нам. Дети, внуки.

Все было в нем – Душа, талант и красота.
Искрилось все для нас, как светлая мечта.

Есть много, что еще не поздно!

На бесконечной линии
Рождений и смертей
Твой век – лишь штрих,
Но нам он ближе и милей.

Спутаны все дороги,
Обманчивы все пути.
Ожидание — яд одиноких,
Никто не должен прийти…