Эпитафия № 3067

Удручены мы скорбью и бедой,
Что ты осталась вечно молодой…

Прости, что мне под небом звездным,
К твоей плите носить цветы.
Прости, что мне остался воздух,
Каким не надышался ты…

Безмерна боль, что рвет на части, осиротевшие сердца….

Для Бога все живые!

Изгой — чужой на земле,
Как солнце в ночи по дороге домой.
Изгой от века в седле,
Со смертью за жизнь принял бой.

Тихий подвиг слова «Верь»,
Торный путь в открытый Свет.
Думал, что войду раньше в эту дверь,
Оказалось – Рикошет.

Смерть кажется и нежной и смягченной,
Сокрывшей от людей весь ужас свой,
И верю я, как мальчик, увлеченный
Игрою средь могил, что их покой
О тайне величавой нам не скажет,
Что лучшие из снов у ней на страже.

Я умер, подчинившись естеству.
Но тыщи дум в моей душе вмещались.
Одна на них погасла — что за малость?!
Я в тысячах оставшихся живу.

Попробуем дышать
В один и тот же миг
И быть продолжением
И отражением друг для друга
Над бездной разлук.

Сколько троп и дорог
Для меня заплелись в одну.
Я иду по своей земле
К небу, которым живу.