Случайные эпитафии - Страница 58

Смерть — лучший врач на земле, у которого не бывает неудачных случаев.

Господи спаси меня!

Учись так, как будто тебе предстоит жить вечно.
Живи так, как будто тебе предстоит умереть завтра.

Любовь и смирение — вот смысл Бытия!

Здесь каждому разрешено
Стать первым или вторым.

Как безжалостна жизнь была к тебе.
Так пусть милосердны будут небеса!

Гром не в силах парня разбудить!

Господи, мы уповали на Тебя; к имени Твоему и к воспоминанию о Тебе стремилась душа наша! (XXVI.8).

В бедной доле, неизвестный,
Век трудясь неутомимо,
Совершал ты подвиг честный,
И в приют свой мрачный, тесный
Ты сошел с несокрушимой,
Страстной верой в идеал!

Здесь я всё отдал/(а)

Кто слаб душою, спешит сюда,
Не в силах себя побороть…

Блаженны мертвые умирающие в Господе
Они успокоятся от трудов своих. отк.14:13

Я жду… Здесь есть место и для тебя!

Без цели, оклеветан, одинок;
Но верю им! — неведомый пророк
Мне обещал бессмертье, и живой
Я смерти отдал все, что дар земной.

Мы будем драться на земле,
Под солнцем и в кромешной тьме,
Мы будем драться в небесах,
Мы будем драться до конца.

Мы все уйдем за грань могил,
Но счастье, краткое быть может,
Того, кто больше всех любил,
В земном скитаньи потревожит.

В небеса Героев души воспарят,
Их встретят голоса,
Что дарят радость и покой.

Когда уходит близкий человек,
В душе остается пустота,
Которую ничем не залечить.

Не жалею, не зову, не плачу…

Сей нищий воззвал, — и Господь услышал, и спас его от всех бед его! (XXXIII.7).

Отзвучали клятвы прощальные,
Простились, простили… Прощайте!
Жизнь продолжается!

С собой нас увлекает Божество
К неведомой, но благодатной цели.

До того, как мы чашу судьбы изопьем,
Выпьем, милая, чашу иную вдвоем.
Может статься, что сделать глотка перед смертью
Не позволит нам небо в безумье своем.

С мечтою страстной мне отрадно умирать,
В излюбленных местах мне сладко почивать;
Уснуть навеки там, где все мечты кипели,
На вечный отдых лечь у детской колыбели.

Тихо, лиcтья, не шумите…
Маму с папой не будите.
Пусть спокойно спят они.

Уходит человек из мира,
Как гость с приятельского пира.
Он утомился кутерьмой.
Бокал свой допил, кончен ужин.
Устал. Довольно. Отдых нужен.
Пора отправиться домой…

Древние рощи веками молчат
В мире, крещённом огнём.

Блажен человек, который переносит искушение; потому что, прошедший испытание, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его!

Ты сеpдце пpинесла свое,

По ком звонит колокол?
Не спеши — ты всё узнаешь потом!

На землю мы еще вернемся,
Когда устанем от небес.

Еще пышней и бесшабашней
Шумите, осыпайтесь, листья,
И чашу горечи вчерашней
Сегодняшней тоской превысьте.

Где-то есть огонь, который нас согреет,
И милосердный свет всевидящих звёзд,
И где-то есть любовь, что однажды сумеет
Осушить до дна это озеро слёз.

Смотри, мы так стремительно падаем вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.

Всё замерло. Такой ты был один,
Примерный муж, отец и сын,
И верный друг, что жил нас всех любя.
Как жаль что мир остался без тебя!

В тот роковой и страшный миг,
Наверное, ты крикнул — «МАМА…»!
Ни зов твой, ни последний крик
Услышать не могла, не знала…
Прости сынок, что не сумела я отвести беду твою.

Устоять на краю,
да не пасть в самосуд,
Вот такое дано
дело нам.

Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется Жизнь…

Чудесное дитя, тебя несправедливая судьба мне не дала,
А только показала и сразу забрала.

Не плачьте обо мне, когда уйду.
Ведь в небе вы отыщете звезду.
И отойдет от вас моя печаль.
Ведь до моей звезды такая даль

Рвётся тонкая нить между миром и мною.

Жизнь приносила слишком много боли

Ты трагически погиб,
Не простившись с нами.
Вспоминаем мы тебя
Горькими слезами…

Жизнь была шуткой жестокой и злою,
Расстаться с нею мне вовсе не жаль.

Жизнь — череда обманчивых надежд

Гроб — колыбель… теперь и потом…
Было и будет, будет и было…

Ты память счастья,
Что умчалось прочь.

Наши слезы опоздали на целую жизнь…

Уйдя из жизни все еще живешь ты
В наших помыслах, мечтаньях.
Судьбой дарованного не переживешь.
Мы помним о тебе и в радостях и в муках

Холод сковал тело моё сотней цепей.