Случайные эпитафии - Страница 5

Тот, чьи мечты стали жизнью.
Тот, чья жизнь зажигает мечты!

Мне так тебя недостает для полного человеческого счастья.

Вспомни обо мне, Господи,
Посети меня со спасением твоим.
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Вспомни обо мне, Боже,
И не оставь любящих тебя.

Друг мой, я с тобой прощаюсь!
Да, настал уже тот час:
То, что крепче пут связало —
Разделяет теперь нас.
Не настанет уж тот вечер,
Где звонок иль письмецо.
Но вдруг вспомнишь ты под вечер
Мое милое лицо.
Вспомнишь ты звон струн гитары,
Легкий шелест, тишину.
А когда ты будешь старым —
Я домой к тебе приду.
Расскажу о том, что было,
Что лежит там, впереди.
А пока живи-ка, милый,
И меня не скоро жди!

Ни боли, ни страданий, ни тревоги…

Одним цветком земля беднее стала,
Одной звездой богаче стали небеса.

Я хранитель огня
Прошлогодних костров.

И после смерти мне не обрести покой

Остались в памяти прекрасные мгновенья!

Я учусь грустить, улыбаясь.
Слишком много печальных историй.

Я буду молчать
и смотреть на горизонт,
в ту точку, где земля сходится с небом.
Все меняется,
все течет, но одно
навсегда остается неизменным…

Словами не высказать, слезами не выплакать — Наше горе.
Ты всегда в наших сердцах.

Мы пена в мутном потоке
Пресловутой красной волны.

Многое еще не поздно!

Споспешествовал ему/(ей) Бог!

И вот, как бы беседуя с собой,
Сознательно она проговорила
(Я был при ней, убитый, но живой):
«О, как все это я любила!..»

Сохрани мое фото на книжной полке,
Там я в старом пальто, с сигаретой во рту.
Через миг разорвусь на осколки
И наполню собой пустоту.

В одно мгновенье все исчезло,
Все перечеркнуто судьбой.
Смерть пронеслась смерчем боли,
И унесла тебя с собой.

Ты — вот, ты — юн, ты — молод,
Ты — муж… Тебя уж нет:
Ты — был: и канул в холод,
В немую бездну лет.

Знает синий лес да пустынный скит,
Что на два венца врос в гранит скалы,
Да еще печаль плакальниц ракит,
Да еловый дух в янтаре смолы.

Моя душа была на лезвии ножа.

Увы! Стремилась я лишь муку утишить,
Чтоб снова для любви и для тебя мне жить.
Но плакать над судьбой я больше не должна,
И ненависть твою излечит смерть одна.

Свои мысли и деяния
Сверяем памятью о тебе.

Тебе вечный сон, а нам вечная тоска.

Обошёл я все три моря —
Много чуда повидал,
Повидал я много горя,
Только душу не продал.

На заре выплеснуть боль
алым облакам,
По земле песней лететь
от окна к окну,
И упасть ясной звездой
к твоим ногам.

Ты честен был, умел шутить,
имел друзей не мало.
Тебе бы только жить да жить,
Зачем тебя не стало.

Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.

В мире ничто не изменилось…

Уж не жду от жизни ничего я
И не жаль мне прошлого ничуть.
Я ищу свободы и покоя.
Я хочу забыться и уснуть.

Ты хмуришься вечно,
Я так беспечна,
Не быть нам вдвоем.
Мы разные песни поем:
Ты о вечном,
А я о земном.

Пускай из райской дивной сени
Хранитель-ангел твой сойдет,
И за тебя, склонив колени,
Молитву Богу отнесет!

Оставив мне лишь кубок яда,
Ушла ты рано в мир другой,
И нет возврата, — и не надо,
Когда лишь там, в гробу, покой.

Увенчавши свое чело неподвижной звездою,
Не узнает ни отца, ни безутешную мать.

Он с детства был слаб, он познал унижения.
Изгой в этом мире искал силы суть.

Да воздастся друзьям моим по заслугам, а врагам — по милосердию!

И ветви, простонав под ветром — пред ненастьем, —
Зовут меня вздохнуть над отснявшим счастьем,
И шепчут, мнится мне, дрожащие листы:
«Помедли, отдохни, прости, мой друг, и ты!»

Богом забытый край,
Абсурдный до слез.
Призрачный, дивный рай,
Где жить мне пришлось.

Мы все отдали бы, кусочек сердца своего,
Лишь вновь забилось бы твое.

Я буду ходить в дом Господень! (XXXVIII.22).

А мы гуляли, пели, шли своей тропой, мы открывали двери.
Хоть вход был запрещён, мы шли в огонь!

Смерть казалась лучшим выходом

Сей памятник сооружен,
Имевшему девиц и жен,
Талант от Бога и грехи,
Философу, кто вам стихи —
клад размышлений — написал,
Кто жить среди жлобов устал.

Две загадки в мире есть: как родился — не помню, как умру — не знаю

Когда закат накроет тень,
А звезды снами заморочат день,
Я встану ближе к огню под лики Силы Небес.
И будем жить, и станем петь,
В соленый пот, пережигая смерть.

Что искупит в этом мире
Эти две последних, медленных слезы?

Успокоенные Думы,
Те, что прежде были страстью,
Возмущеньем и борьбой, —
Стали кротки и угрюмы,
Не стремятся больше к счастью,
Полны мертвой тишиной.

Всю жизнь в труде живём,
Чтоб заслужить могилу

Нет горя сильней,
Нет горя страшней,
Чем раньше себя
Хоронить сыновей…

Спутаны все дороги,
Обманчивы все пути.
Ожидание — яд одиноких,
Никто не должен прийти…