Эпитафии военному, надписи на памятник военному

Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому! (LXXXIII.3).

А у нас за душой —
Небес простор
И вечный спор…

После вас, здесь проходят «тыщи». Смеются, нелепо гарцуют.
Написали на моем пепелище: «И здесь — танцуют»

Эта жизнь стоила того, чтобы ее прожить!

Итог жизни определяют дела и добрая память!

Я стою и смотрю, как проносятся мимо
города, поезда, лица… все неуловимо.
Карусель вращается без меня.

Но для тех бессильно времени крушенье,
Чье воспоминанье
Погрузит в раздумье и из сердца слезы
Сладкие исторгнет.

Я рано принял, но поздно внял,
Что значит радостью жить,
Ловить обманы в глазах менял,
И постараться простить.

Твой вечный покой — наша неугасимая боль.

Кому ты дорог был при жизни,
Кому дарил ты дружбу и любовь
За вечное души твоей упокоенье
Молиться будут вновь и вновь.

Сердце погасло, будто зарница,
Боль не притушат года.
Образ твой вечно будет храниться
В сердце моем навсегда.

Подумать страшно, скольких мы
Недосчитались в эти годы!
И всех, врагов отважных тьмы,
Сломили ранние невзгоды.

И даже тишина звенит в моих ушах,
И стрелки, почему-то, застыли в часах…

Лица смотрящих на нас уже остались в тени.
Я говорю тебе — мне нужен твой взгляд.
Прошу, смотри мне в глаза, смотри.

Душа его/ее возвысилась до неба

Последний звук струны моей,
Как вестник смерти, пронесется
И, может быть, в сердцах людей
На тайный вздох их отзовется;
И мир испуганный вздрогнет,
И в тихий час залогом славы,
В немой тоске, на гроб кровавый
Слезу печали принесет.

Твоя жизнь летит/идет/проходит, пока ты строишь планы на какую-то другую жизнь.

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом…

Мы знаем: Смерть не слышит нас,
Не видит наших потрясений.
Но разве это в грустный час
Удержит нас от слез и пеней?
Ты говоришь: забудь! Но сам
Ты бледен, ты готов к слезам.

Полусвет, полумрак —
Тайна перехода от росы до огня.
Сквозь туман тянется к небу земля,
Клином птиц в дорогу кличет меня.

Вижу смутную землю — обитель скорбей,
Вижу смертных, спешащих к могиле своей,
Вижу славных царей, луноликих красавиц,
Отблиставших и ставших добычей червей.

Сердце ее/(его) уповало на Господа!

Ты жив, а значит твоя миссия на Земле не закончена.

Я кричу, но ты не слышишь мой крик
И никто не слышит…

Но и мертвый ты будешь жить в частице нашего великого счастья, ведь ты вложил в него свою жизнь.

Великая слава — следовать Господу, а быть тебе принятым от Него — долгоденствие! (XXIII.37).

Никогда и никем не будет повторим (не повторима) в бесконечности времени.

Да, это твой конец,
И я не в силах помочь.
День ты проиграл,
Посмотрим, как ночь.

Восхищен, чтобы злоба не изменила разума его, или коварство не прельстило души его!

До чужих страданий дела нет,
Легче погасить ненужный свет,
Потому что он пугает смерть
Миллионами цветных огней…

Рано закрылись глаза твои ясные,
Рано оставил родных и друзей…

Совершенствовал жизнь…

Двери закрыты,
Тебя уже нет.

Живая жизнь давно уж позади,
Дни сочтены, утрат не перечесть.
Молю: прости, господь, и пощади!
В смирении надеясь на благую весть.

Любой из вас безумен —
В любви и на войне,
Но жизнь — не звук, чтоб обрывать…

Соблюдал/(а) душу свою и помнил/(а) Бога всею душою своею

Как бы жизнь тебя не била,
Время не воротишь вспять
Но все доброе, что было,
Никому уж не отнять

А в небе сила — любовь!
Божья воля — закон!
Смертью смерти поправ
Дышит вечность с икон.
Да святится Имя твое
На все просторы Руси!

Полуразрушенный, полужилец могилы,
О таинствах любви зачем ты нам поешь?
Зачем, куда тебя домчать не могут силы,
Как дерзкий юноша, один ты нас зовешь?

Умирая, рождаются звёзды

Светлый, чистый образ твой всегда с нами.

В безлунную, глухую ночь твой взор
Развеет мрак, разрушит тьмы узор.

Был велик соответственно имени своему!

Сколько троп и дорог
Для меня заплелись в одну.
Я иду по своей земле
К небу, которым живу.

Он понял — прежде был он чей-то,
Теперь же нищий стал, ничей.

Вера есть знание смысла человеческой жизни.

Я всё иду, иду своей дорогой,
Но дорогам приходит конец.
И я уверен, что когда-нибудь
Я дойду до конца наконец.

Здесь, на родной стороне
Нам помирать.

… и это пройдет …

Я люблю тебя, жизнь!