Известные эпитафии, известные надписи на памятник

Могу сказать: за тридевять земель
От жизни захороненный во мгле
Предмет уже я неодушевленный.
Нет скорби о потерянной земле,
Нет страха перед смертью во Вселенной…

Тьма дорог туда низводит
Ни одной оттуда нет;
И отшедший не приходит
Никогда опять на свет.

Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!

Кто осудит эту душу?
Смех друзей тянет вновь на дно.

Моя отчаяная смелость
Могла бы вызвать восхищенье,
Но только я не знаю меры.

Каждому свои пути,
Каждому свой час.
Смерть ровняет по себе
Нас.

Надежда моя на Тебя, Господи! (XXXVIII.8).

Помышляя о Боге своем, он действовал от всего сердца своего, и имел успех!

В моём сердце пустота,
А душа моя мертва!

Прекрасный день его на Западе исчез,
Полнеба обхватив бессмертною зарею,
А он, из глубины полуночных небес,
Он сам глядит на нас пророческой звездою.

Ты память счастья,
Что умчалось прочь.

Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек,
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек.

Слово для сердца надежней, чем небо для глаз —
Импульс начала и светоч предтечи конца.
Слово заблудшие души спасало не раз,
Слово разило неверных вернее свинца.

Ночные странники
Поднимаются вверх.
Им подали знак,
Их ждут.

Я пробовал жить
Так, как все живут,
Не скрою,
Порой мне было очень хорошо,
Но я ни на миг
Не мог забыть о вас.

Он сказал: «Теперь слава Богу», —
И еще задумчивей стал.
«Давно мне пора в дорогу,
Я только тебя поджидал.
Так меня ты в бреду тревожишь,
Все слова твои берегу.
Скажи: ты простить не можешь?»
И я сказала: «Могу».

Склонись надо мной,
Будто ангел печальный.
Биение сердца,
Трепет крыльев над тишиной хрустальной.

Господи, на тебя уповая, почию здесь до дня Воскресения!

Ты для меня была звездой,
Я сам, как тень, шёл за тобой,
Я сам себе, надеясь, лгу, —
Хочу забыть, но не могу!

Это будет почти реально,
Это будет совсем как наяву.
Ты почувствуешь, как исчезает страх,
подчиняясь внезапному волшебству…

Только человек свободен сам решать, что делать со своей жизнью.

Умершим мир! Их память свято
В глубинах сердца сохраним.

Кодекс чести со ним и поныне

А если там и вправду бог?

Ах, как хотелось быть любимым,
Ах, как хотелось быть желанным.

Лишь изредка обряд печальный,
Свершая поминальный час,
Металла голос погребальный
В набат оплакивает нас.

До чужих страданий дела нет,
Легче погасить ненужный свет,
Потому что он пугает смерть
Миллионами цветных огней…

Лишь у немногих есть мужество, устав от бремени жизни, добровольно найти смерть.

Плакал над гробом его/(ее) весь народ!

Здесь, в долине скорби, в мирную обитель
Нас земля приемлет

Время все итоги подведет
И рано или поздно все расставит

Таких друзей больше нет.

Ну а тех, кто встал глазами к огню,
Кто рискнул остаться собой,
Кто пошел войной на войну,
По земле веду за собой.

Как тот, кто жгучею тоскою
Томился по краю родном
И вдруг узнал бы, что волною
Он схоронен на дне морском.

А я любил его. Меж мной
И им таинственной рукой
Любви завязан узел был.
Отец! о, я тебя любил.

Кто дознает, какою кручиною
Надрывалося сердце твое
Перед вольной твоею кончиною,
Перед тем, как спустил ты ружье?..

Спасибо за то, что ты жил (жила)

Пусть душа моя кричит от боли,
Пусть в глазах стоит густой туман,
Лучше камнем вниз, чем жить по чьей-то воле.
Этот путь я выбрал сам.

Душа его в небе, а гроб равнодушный
Лишь тело да кости взял в недра свои.

Моя нелепая больная жизнь
не оборвется на надрывной ноте.
Я буду постепенно таять
И уходить… как всё уходит.

Признание, уважение, почет и вечная память!

Я смотрел в твои глаза.
Дарят свет они не мне —
Я остался в тишине,
Только в доме моём смех
До сих пор твой звенит.

Небо в бриллиантах, струящих свой свет.
Даст ли мне сердце тот верный ответ?
Ангел кристален и чист, как родник,
К которому я бы устами приник!

Приходи ко мне
Из мира странных зимних снов.

Он дел великих не творил, не всем такая слава.
Он просто человеком был и этого не мало!

Ты жил, любил, спешил помочь другим,
Безвременно ушел.
Нам не вернуть потери…
Но и сегодня с нами ты,
Мы в это свято верим…

Ты лучик света в темном царстве!
Сгорая сама, светила другим.

В этой мрачной гробнице,
О, дайте мне отдохнуть!
Милая роза — денница,
Приди о милом вздохнуть…

Умершим мир! Но мы, мы дышим,
Пока по жилам бьется кровь,
Мы все призывы жизни слышим
И твой священный зов, Любовь!

Как в глазах* играют брызги солнца
Бубенцами души,
Знают только звоны-колокольцы
Над головой во ржи.
Синим небом ворожит воля
Озорного огня.
Эту правду донести доля Моя.