ВАШИ ЭПИТАФИИ
0 шт.
Отчаянье? — Нет! Пониманье и смиренье…
Он играл с огнем И попался в сеть…
Жизнь — лишь иллюзия. Вот и пришло прозрение.
Над моей головой полыхает закат, Под ногами тлеет земля. Я вырос на пепелище. Я ли в том виноват?
Восхищен, чтобы злоба не изменила разума его, или коварство не прельстило души его!
Молчи, прошу! Не смей меня будить! О, в этот век преступный и постыдный Не жить, не чувствовать — удел завидный. Отрадно спать, отрадней камнем быть.
Все блага мира не заполнят пустоты жизни без цели!
Мир — твоя/моя колыбель, и могила — мир!
Старая штука смерть, а каждому внове.
Блажен человек, которого сила в Тебе, и у которого в сердце стези направлены к Тебе! (LXXXIII.6).
И сердце жалостью полно, Как будто жжет его утрата Того, что было так давно… Что было отжито когда-то…
Уже не услышать биения сердец…
Пляшущим шагом прошла по земле! — Неба дочь! С полным передником роз! — Ни ростка не наруша!
Не плачь о неземной отчизне, И помни, — более того, Что есть в твоей мгновенной жизни, Не будет в смерти ничего.
Земли минутный поселенец, Земли минутная краса, Зачем так рано, мой младенец, Ты улетел на небеса? Зачем в юдоли сей мятежной, О ангел чистой красоты, Среди печали безнадежной Отца и мать покинул ты?
Последняя свершилася борьба И сам спаситель отпустил с любовью Послушного и верного раба
Мы деревья большие, Но сильнее нас был ураган — Вырвал с корнем.
Я не сошел с ума, мир так стар и мал, Что его делить нет больше смысла. Нет, ты возьми себе, все, что на Земле. Мне оставь простор небесной выси!
Не надо слов. Я на коленях пред тобой, Ведь ты моя Богиня.
Если сердце болит от тоски, Если слёз переплакано море, Разве можно в четыре строки Передать боль утраты и горе.
Ты думал, что время всё утрясёт, И тебя назовут своим. Но время горело ясным огнём, Тебе предоставив дым.
Хоть над подушкою икона, Но страшно! — «Ах, вернись домой!»
Пока мы живы – помним
Смерть мужу покой есть!
Скорблю о тебе, брат мой; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской. (2 кн. I.26).
А над нами по сей день горит Солнце!
Я читал в глазах, Как судили на крест, Как племя смертных кичилось землей, Не зная небес.
Урок принятия собственной смерти — последний дар родителей.
Я хочу умереть молодой, Не любя, не грустя ни о ком; Золотой закатиться звездой, Облететь неувядшим цветком.
И я знаю, что Жизнь даётся лишь раз свыше, Но я жить не хочу тише.
Любимому, родному — за доброту, любовь твою, наш дар последний…
То ли мед, то ли горькая чаша, То ли адский огонь, то ли хлам… Все, что было мое, — нынче ваше. Все для вас. Посвящается вам…
Оборвана цепь жизни молодой, Окончен путь, бил час, пора домой, Пора туда, где будущего нет, Ни прошлого, ни вечности, ни лет.
Как быть, если рухнули мечты, Если никому не нужен ты В мире боли и обмана?
Былые дни уж не вернутся! Все в прошлом. Прошлое все в нем. Вот от того и слезы льем…
Тихий подвиг слова «Верь», Торный путь в открытый Свет. Думал, что войду раньше в эту дверь, Оказалось – Рикошет.
Вот человек Божий, человек уважаемый!
Смотри, начался отсчет. Может быть нам снова повезет В океане звезд и других планет.
Кто знает, может быть, жить — это значит умереть, а умереть — жить.
Прими меня, почившего в бозе…
Не посрами нас, но сотвори с нами по снисхождению Твоему! (III.42).
Время промчалось, и смерть беспощадную Тебе подослали года. (или Тебе подослала судьба.) Но нашу жизнь и любовь безоглядную Мне не забыть никогда!
Сменяют друг друга шторма и штили, Безумствуют вихри космической пыли, Меняется мир — и лишь я остаюсь неподвижной.
Пойдем в дом Господень! (CXXI.1).
Но нет того, кому ты можешь предъявить Свой тайный пропуск в жизнь другую…
Пускай достойные, о Боже, Узреют/увидят царствие твое!
Надежда моя на Тебя, Господи! (XXXVIII.8).
Необратимость неумолима…
Я учусь грустить, улыбаясь. Слишком много печальных историй.
Смотри, как Август падает с яблонь, это жатва, это Сентябрь. Омытый дождём берег птицами отпет.
