Эпитафии отцу, надписи на памятник отцу

Не тот дорог, с кем хорошо, а тот, без которого плохо.

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я полечу к бескрайней синеве,
Из-под небес, печально вспоминая
Вас… тех, кого оставил на Земле.

Я буду в смертный час не одинок.

И таких, как ты, там сотни.

Я не могу поверить в то, что время лечит,
Что боль и грусть проходят вместе с ним.

Все же конец мой — еще не конец.
Конец — это чье-то начало.

Как странно бывает,
Но даже нежность порою
Нам причиняет боль.

Где мудрец, мирозданья постигший секрет?
Смысла в жизни ищи до конца своих лет:
Все равно ничего достоверного нет —
Только саван, в который ты будешь одет…

Сколько жизни тебе отмерено, решаешь не ты. Но как и чем ты живешь — это твой выбор!

Прочь гоните слепое отчаяние!
Скорбь-печаль пусть наружу выльется.
Возвращайтесь жить, обещая мне:
«Любим, помним! Когда-то увидимся!»

До судорог, до бреда, до рыдания,
До порванных от напряжения жил
Я сохранял свои воспоминания,
Которыми все эти годы жил.

Что искупит в этом мире
Эти две последних, медленных слезы?

Он получит плод при воздаянии святых душ! (III.13).

Перед собою
Хочу видеть пустоту,
В ней я построю
Мой замок – мою мечту.

Дохнула жизнь в лицо могилой —
Мне страстной бурей не вздохнуть.
Одна мечта с упрямой силой
Последний открывает путь…

Жизнь — это островок смысла в океане бытия.

На землю с неба звезды смотрят мирно/благосклонно глазами близких, кто покинул нас.

Страшна могила мне; и ближние, друзья,
Мое грядущее, и молодость моя,
И обещания в груди сокрытой музы —
Все обольстительно скрепляет жизни узы,
И далеко ищу, как жребий мой ни строг,
Я жить и бедствовать услужливый предлог.

Веруй в Господа Иисуса Христа и спасешься ты и весь дом твой. (16,3031)

Дым — судьбы сложных,
Скомканных душ.

Смерть всех нас примиряет!

Вопросы всегда переживут ответы.

Господи, со святыми упокой душу раба (рабы) твоего (твоей) (Имя).

Спокойно ложусь я, и сплю: ибо Ты, Господи, один даешь мне жить в безопасности! (IV.9).

Льется грусть с небес
дождем метеоритным.

Приходи ко мне
Из мира странных зимних снов.

Свой гений и талант он посвятил потомкам.
Поймет ли мир, оценит ли его?

И мне, как мертвому листу,
Пора из жизненной долины

Смерть живет своей жизнью.

Простит ли вечность каждую оплошность,
Где счастья по чуть-чуть на всех людей?

Надеется душа моя; на слово Его уповаю! (CXXIX.5).

Так часто думал я, — пусть близкий смертный час
Судьба мне усладит, когда огонь погас

Здесь дверь на небеса.

Былые дни уж не вернутся!
Все в прошлом. Прошлое все в нем.
Вот от того и слезы льем…

Прощай, мой дом,
Я здесь чужой.
Так стало тихо в нём,
Когда не слышен голос твой!

Беспредельным далям преданный,
Там, где меркнет свет и шум,
Я покину круг изведанный
Повторенных слов и дум.

Я слышу — смерть стоит у двери,
Я слышу — призвук в звоне чаш…

Обычно на рассвете
Я прихожу, во сне,
Но все не так на этот раз…

И сердце кровью облилось,
В последний раз затрепетало,
Вдруг дикий вопль… разорвалось,
И разом биться перестало,
И тихо все — все тихо стало.

Странное чувство покоя: в прошлом тебя уже нет,
В будущем ты превращён в Нескончаемый Свет.

Я верю — не пройдет бесследно
Всё, что так страстно полюбил,
Весь трепет этой жизни бедной,
Весь этот непонятный пыл!

Не плачь, что это закончилось. Улыбнись тому, что было!

Он говорил, но жизни пламень
В груди больного догорал…

Как наивно бесстрашны мои новые белые крылья…

Горько жить без тебя, зная
Что к нам не вернешься ты!

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом…

Да, это твой конец,
И я не в силах помочь.
День ты проиграл,
Посмотрим, как ночь.

Он не лишил милости своей ни живых, ни мертвых! (II.12)

Но я могу изменить ход событий,
Ведь это одна из моих же историй.
Можно бездонную пропасть залить
Ласковым, тёплым, тропическим морем.

Он кричит богам: «Я не должен больше вам,
Я смогу все понять и сделать сам!»