Эпитафии дочери, надписи на памятник дочери

Ты писем не будешь писать и стихов
Про ревность и грусть.
Не станешь моих дожидаться шагов
И я не вернусь.

Я вне игры!

Жизнь стоит того, чтобы быть прожитой.

Есть нечто, что со мною не умрет,
А эхом в поколеньях оживет

Мы все отдали бы, кусочек сердца своего,
Лишь вновь забилось бы твое.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут…

Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе.

Любовь и благодарность тебе – любимому(ой) и родному(ой)!

Приходи ко мне
Из мира странных зимних снов.

Смерть самых лучших намечает
И дергает по одному.

Суть жизни — самого себя найти!

Господь часть моя, говорит душа моя, и так буду надеяться на Него! (III.24).

Жизнь — это островок смысла в океане бытия.

Вернуть Природе все, что власть ее соткала,
Все то, что некогда горело жаждой жить!

Не может быть! не может быть!
Она жива!.. сейчас проснется…
Смотрите: хочет говорить,
Откроет глазки, улыбнется,
Меня увидит, обоймет
И, вдруг поняв, что плач мой значит,
Ласкаясь, нежно мне шепнет:
«Какой смешной! о чем он плачет!..»
Но нет!.. лежит… тиха, нема,
Недвижна…

Ныне отпущаемые раба твоего/(рабы твоей) Владыко по глаголу твоему с миром.

Гроб невесты легкой тканью
Скрыт от глаз в соборной мгле.
Пресвятая тонкой дланью
Охраняет на земле.

В этой реке слишком много слез,
но их поглотит Океан…

Вечную/черную/скорбную/фатальную разлуку
Я несу с тобой наравне…

Нет нужды верить в рай и ад, чтобы творить добро в земной жизни!

Здесь пепел юноши/девушки в сырой земле сокрыли.
Прохожий, задержись/удались/помолись. Во гробе сон священный.
Судьба почивших/лежащих в нем покрыта грозной тьмой.
Надежда робкая живит в том пепле тленном…
Кто знает, что нас ждет за гробовой доской?

Надеется душа моя; на слово Его уповаю! (CXXIX.5).

Ты хотела перемен и сердцем, и душой.

Пока не видели, была, а видим, уж погасла.
Не в силах воскресить тебя, уж все напрасно.
Как и что сказать могу я? Где, скорбя найду слова я?
Чтобы выплакаться вволю. Боль и горечь велики.

Время придёт и мы снова откроем
Книгу на самой последней странице.
И эпилог станет новым прологом,
И мы уйдём, чтобы вновь повториться.

Не приходи тогда накинуть
Оков тяжелых на меня:
Мне будет жалко мир покинуть,
И робко небо встречу я…

Спешите делать/(творить) добро!

Оплакивали его/(ее) горьким плачем

Благословен(на) ты и в смерти своей!

Покойся в Царствии Небесном.

Безмерна боль, что рвет на части, осиротевшие сердца….

Сеется в тлении, возстает в не тлении!

Станут похожи печальные повести
Разных времён.

Жизнь прошла в одиноко, в разлуке,
И прожить её снова нельзя!

Все поезда куда-то отбывают…
И я смирилась с тем, что происходит.
Смотрю в твои глаза, не отрываясь,
И чувствую, как всё уходит…

В колыбели – младенец, покойник – в гробу.
Вот и все, что известно про нашу судьбу.

Из сердца все на свете лица
Не выжгут твоего лица.

Как капли росы на розах,
На щеках наших слезы.
Спи спокойно, милый (милая).
Все тебя мы помним, любим и скорбим.

Только смерть нас вновь соединит!

Упала роза, сломленная ветром…

…Голос слышен, вопль и горькое рыдание… плачет о детях своих и не хочет утешиться, …ибо их нет! (XXXI.15).

Светлый, чистый образ твой всегда с нами.

Успокоенные Думы,
Те, что прежде были страстью,
Возмущеньем и борьбой, —
Стали кротки и угрюмы,
Не стремятся больше к счастью,
Полны мертвой тишиной.

Иль, полным благодатной силы
Цветку расцвесть в руке творца,
Чтобы скорбящих у могилы
Родные врачевать сердца?..

Можно головой поникнуть
И к сырой стене прижаться,
Легче навсегда притихнуть —
Слишком больно наполняться.

Что такое смерть, не знают даже мертвые.

Тогда я уйду по лунному тракту,
Прошлого не вернуть.
Я уйду по лунному тракту,
Чтобы продолжить путь.

Странная игра,
Через туманы, леса и поля
Лежит мой путь.
Я хочу отдохнуть.

Я девушкой, невестой умерла…

Жизнь…. Это был удивительный сон!
* вместо слова «»удивительный»» можно использовать синонимы:
чудесный, чудный, волшебный, прекрасный…»