Эпитафии брату, надписи на памятник брату

Как рано ты ушел, родной,
Оставив нам печаль и боль.

Голоса грозы все громче, все трудней дышать
На свободу просится душа!

Многое еще не поздно!

Трудно, трудно, брат, трехмерной тенью
В тесноте влачить свою судьбу!

Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня — но спал я мертвым сном.

О, милосердная ты Матушка-Земля!
Взрастила сына ты и снова приняла.
Он добрым, мудрым/сильным, смелым был,
В достоинствах примером всем служил.
Он здесь нашел приют свой и покой.
Пригрей его и душу успокой!

Жизнь – вредная штука. От нее все умирают.

Но и мертвый ты будешь жить в частице нашего великого счастья, ведь ты вложил в него свою жизнь.

Память о тебе останется навсегда в наших сердцах.

Как по весне теряют сок березы —
Так по тебе все наши боль и слезы…

После вас, здесь проходят «тыщи». Смеются, нелепо гарцуют.
Написали на моем пепелище: «И здесь — танцуют»

Затихнув, сердце к сердцу
Прислушаться, вглядеться,
И до невозможного
Станут похожи печальные повести
Разных времён.

Дым — судьбы сложных,
Скомканных душ.

И мне казалось, что моё окно открыто для всех.
И мне казалось, будто я иду вверх,
Я мерил время по дням.
Мне было легче, пока я верил песням и снам.

Жизнь стоит того, чтобы быть прожитой.

Когда закат накроет тень,
А звезды снами заморочат день,
Я встану ближе к огню под лики Силы Небес.
И будем жить, и станем петь,
В соленый пот, пережигая смерть.

Ты, Господи, помилуй меня и восставь меня! (XL.11).

Ты путеводная звезда для всех, кто помнит, любит, чтит…

Я уповаю на милость Божию во веки веков! (LI.10).

Сиявшие со слезами будут пожинать с радостью!

Моя надежда на обигование, данное от Бога нашим отцам!

И смерть к тебе руки простерла…
Скажи, что было потом?
Я не знала, как хрупко горло
Под синим воротником.

Он успел по благословению Господа! (XXXIII.16).

Нам/(мне) в бытии отказано навеки!

Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями!

Голос твой заблудился здесь,
День и ночь он звучит во мне.

Плетёт судьбу веретено
За чертою кулис.
Когда-нибудь замедлить бег
И, уже не спеша,
Увидеть, как берет разбег
Душа…

Дай силы нам понять Божественный завет —
У Бога живы все, а мертвых нет.

Сохрани мое фото на книжной полке,
Там я в старом пальто, с сигаретой во рту.
Через миг разорвусь на осколки
И наполню собой пустоту.

Он, умирая, сомневался,
Что за чертою станет с ним.
Но Бог всегда с ним оставался
Бог верен избранным своим.

Я был счастлив тем, что дарил счастье своим близким.

Среди живых звездой горел.
Ушел — и стало пусто в мире…

Я счастье прошлое благословляю!

Да воздаст Господь за дело твое,
И да будет тебе полная награда от Господа Бога,
К которому ты пришел (пришла),
Чтобы успокоиться под Его крылами!

Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!

Нетленное тело лежит подо льдом,
А душа полыхает огнём!

Я без него… умираю.

Все мы сидим в сточной канаве,
Но некоторые из нас смотрят на звезды..

И вспомнил обо мне Господь, — и вот
Душа во мне взметнулась, как зарница,
Все озарилось.

Услышь молитву умерших и сынов их, согрешивших пред Тобою, и не вспоминай неправд отцов наших!

Мир вашему дому!
Пойду к другому…

Всю жизнь ты пытаешься стать кем-то другим, а потом… умираешь

Ушел от нас в далекий путь родной наш человек. Здесь был ты гостем, как и мы, теперь ты дома навсегда.

Память о тебе/(вас) придает нам силы, учит мудрости и внушает добродетели!

Там все живы, кто любил меня,
Где восход — как праздник бесконечной жизни,
Там нет счёта рекам и морям,
Но по ним нельзя доплыть домой.

Прости, что жизнь твою я не спасла,
Весь век не будет мне покоя.
Не хватит сил, не хватит слез,
Чтобы измерить мое горе.

Не зарастет на сердце рана —
Прольется чистыми слезами

Болезнь его сразила, и с собой
В могилу он унес летучий рой
Еще незрелых, темных вдохновений,
Обманутых надежд и горьких сожалений!

Затихло сердце, не стерпело боли
И навсегда угас взгляд
Добрых васильковых глаз.

Я тоже жил наперекор.