Философские эпитафии, философские надписи на памятник

Мы все отдали бы, кусочек сердца своего,
Лишь вновь забилось бы твое.

«Крушение надежд» напишут на моем могильном камне

Тебя ведь не ужасает та вечность, что была до рождения? То же и после смерти!

В прошлом ответа ищу невозможного…

Жизнь — не те дни, что прошли, а те, что остались.

Как теперь я всех вас видеть жажду,
Некогда любившие меня,
Мною не прощенные однажды
Или не простившие меня.

Два солнца стынут — О, Господи, пощади!
Одно — на небе, другое — в моей груди!

Смерть открывает дорогу новому

Зачем не к ликам, старостью измятым,
Пришла ты, Смерть, а сорвала мой цвет?
— Затем, что в небесах приюта нет
Запятнанному тленьем и развратом.

Необратимость неумолима…

Незыблем сей порядок.
Извечен ход времен.
Да будет тих и сладок
Твой безмятежный сон!

«Творил суд и правду над всем народом своим!»

Прости!
Ещё увидимся опять с тобой.

Все, что ты делаешь, нужно только тебе и Богу

Я не могу поверить в то, что время лечит,
Что боль и грусть проходят вместе с ним.

Кем был/(а) я, судить тебе. Кто есть ты — отвечать тоже тебе!

Горе нежданное, горе не меряно,
Самое дорогое в жизни потеряно.
Жаль, что жизнь нельзя повторить,
Чтоб тебе ее подарить.

Не высказать горя, не выплакать слез, ты радость навеки из дома унес

Лучше прожить эту жизнь весело и с удовольствием на тот случай, если после смерти тебя ничего не ждет.

Смерть есть всему успокоение.

Он получит плод при воздаянии святых душ! (III.13).

Край, где я скроюсь, отсюда невиден.

На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?

Не завидуй тому, кто силен и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся как с данной тебе напрокат.

А ты пылал и согревал собою
Чужие жизни, впавшие во тьму…
Пишу об этом с запоздалой болью,
Сложив цветы к портрету твоему.

Не найти нам слов описать наше горе,
Не найти в мире силы, чтоб тебя подняла,
Наших слов не вместить даже в море,
Как жестока судьба, что тебя отняла.

Это был лишь обманчивый сон.

Там, где память — смерти нет!

В твоем распоряжении весь мир!

В последний час рассудок и душа
Друг другу улыбнулись…

Чудесное дитя, тебя несправедливая судьба мне не дала,
А только показала и сразу забрала.

Любим тебя, гордимся тобой,
И в памяти нашей всегда ты живой.

Ты Сам, Господи Боже, избрал его и нашел сердце его верным пред Тобою! (IX.7 и 8).

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

Жизнь — такая пустая и глупая шутка…

Все возвращается на круги своя.

Ничего на земле не бывает дважды.

И опять пред Тобой я склоняю колени,
В отдаление завидев Твой звездный венец.
Дай понять мне, Христос, что не все только тени!
Дай не тень мне обнять, наконец!

Не слышно голоса родного, не видно добрых, милых глаз
Зачем судьба была жестока? Как рано ты ушел(ла) от нас.

С жизнью покончен вопрос —
Больше не будет ни горя, ни слез!

Ты не удивляешься жизни лишь по привычке, а ведь она чудо!

Но что врагу твои мечтанья?
Не дрогнула его рука.
…Была расправа коротка,
Но нелегки твои страданья.

Услышь молитву умерших и сынов их, согрешивших пред Тобою, и не вспоминай неправд отцов наших!

Ты жизнь любил,
И многое хотел успеть,
Но слишком рано оборвалась нить,
Не дав тебе мечты осуществить.

Жизнь направляется знанием смерти

Друг мой, я с тобой прощаюсь!
Да, настал уже тот час:
То, что крепче пут связало —
Разделяет теперь нас.
Не настанет уж тот вечер,
Где звонок иль письмецо.
Но вдруг вспомнишь ты под вечер
Мое милое лицо.
Вспомнишь ты звон струн гитары,
Легкий шелест, тишину.
А когда ты будешь старым —
Я домой к тебе приду.
Расскажу о том, что было,
Что лежит там, впереди.
А пока живи-ка, милый,
И меня не скоро жди!

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом…

Смысл жизни в том, что она имеет свой конец.

Нет воли Отца вашего небесного, чтобы погиб один из малых сих. (18,14)

Нам/(мне) в бытии отказано навеки!