Эпитафии ребенку, надписи на памятник ребенку

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

Блажен, кого Ты, Господи, избрал и приблизил, чтоб он жил во дворах Твоих! (LXIV.5).

Покойся, милый прах, до радостного утра!

Ты всем несешь свой дар успокоенья,
И даже тем, кто суетной душой
Исполнен дерзновенного сомненья.

Покайтесь, ибо приблизилось царствие небесное. (3,2)

Мы остались без вас, вы остались с нами!
Это эпитафия на памятнике, установленном на месте гибели съемочной группы Сергея Бодрова.

Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!

И ангел мне закроет очи,
Слезой зажжет пустую грудь
И в вечный свет иль к вечной ночи
Душе укажет тайный путь…

Не рыдай, что будущего нет.
Это — тоже в перечне примет
Места, именуемого Раем.

Иль, полным благодатной силы
Цветку расцвесть в руке творца,
Чтобы скорбящих у могилы
Родные врачевать сердца?..

Пока жила ты — жили все мы.
Теперь угас наш солнца луч.

Неизлечима боль разлуки —
Разлуки той, что навсегда.

Пока ты жив, не умирай,
На этот мир взгляни

Я видел сон — он был реален,
Услышал птицы крик — он душу рвал.
Твой облик ясен, но печален
Вслед за собою в неизвестность звал.

В жизни надо чего-то держаться…
Опирайся на веру: больше и не на что!

Какая воля будет на небе, так да сотворит!

Порознь с вами мы пойдем:
Вы — к людям, я — туда,
Где все будем…

Доброту и любовь ты оставил живым,
Сколько б лет не прошло: Любим, помним, скорбим…

Смерть примиряет нас с близкими/(родными)

Убита в блеске красоты!
Да спит легко под вечной сенью,
Да сблизят вешние цветы
Над ней прозрачные листы
И кипарис овеет тенью.

Ты боль наша вечная…

Душа моя будет рядом.
Твои сновидения
До рассвета охранять.

Любовь и смирение — вот смысл Бытия!

Последний путь в неведомое

Блаженны плачущие ибо они утешатся.

Вспомни обо мне, Боже, и не оставь любящих Тебя!

Чистого сердца по случаю не обрести.
Ясное Царство берется усилием жить.

По ком звонит колокол?
Не спеши — ты всё узнаешь потом!

Ты честен был, умел шутить,
имел друзей не мало.
Тебе бы только жить да жить,
Зачем тебя не стало.

Спокойно ложусь я, и сплю: ибо Ты, Господи, один даешь мне жить в безопасности! (IV.9).

В ночи погаснут огни,
И я у Бога спрошу,
За что считаю я дни,
За что свой крест я ношу!

Пока не видели, была, а видим, уж погасла.
Не в силах воскресить тебя, уж все напрасно.
Как и что сказать могу я? Где, скорбя найду слова я?
Чтобы выплакаться вволю. Боль и горечь велики.

…Он смеялся над славой бренной,
Но хотел быть только первым…

Хрупкий силуэт, осколки чуткого сна.
Зыбкая дорога от звезды до окна.

Не заживет на сердце рана,
Пока не встретимся с тобой.

Господи! Прими дух мой с миром!

Ты к нам приходишь с ароматом трав,
В сиянии ярких звезд.
Ты всюду с нами в наших снах
И в каплях наших слез….

Откуда я пришел, не знаю,
Не знаю и куда уйду.

Я откажусь от земных страстей,
Только останься со мной…

Научитесь от Мене,
ибо Я кроток и смирен сердцем,
и найдете покой душам Вашим.
Матф. 11.

Дни человека, как трава; как цвет полевой, так он цветет! (CII.15).

Миллионами цветных огней
Разлетелся день, скорбя о ней.
В мире боли, не найдя тепла,
Новый дом навеки обрела.

Что происходило однажды, повторится и впредь!

Вот здесь-то суждено мне было
Сказать последнее «»Прости…»

Это страшное слово «Вечность»
Не сможет нас сделать чужими.

Оплакивали его/(ее) горьким плачем

Кто б знал, что это место для меня?

В доме моём свет не горит —
Он опустел, в нём живёт тишина.
Ты не придёшь, что-то мне говорит,
Но я тебя жду, не отходя от окна.

Только небу известно
Всё о нашем сиротстве
И о боли, что связана
Клятвой молчания.

А есть ли на свете
Цветы, что не вянут,
Глаза, что на солнце
Глядят и не слепнут?
И есть ли на свете
Те дивные страны,
Где нимбы не гаснут,
Где краски не меркнут?