Эпитафии девушке, надписи на памятник девушке

Пока ты жив, не умирай,
На этот мир взгляни

Я на огромных качелях качаюсь —
Падаю вниз и в небо взлетаю.
Верю тебе безрассудно и слепо,
Не отпускай меня больше, Небо.

Он успел по благословению Господа! (XXXIII.16).

Любовь и смирение — вот смысл Бытия!

Увидимся!

Почившая здесь красота пришла
Других существ на свет настолько краше,
Что смерть, с кем естество враждует наше
Для дружбы с ним, ей жизнь оборвала.

Не рыдай, что будущего нет.
Это — тоже в перечне примет
Места, именуемого Раем.

Горем сердце мое,
Твоя смерть обожгла,
Что мне мир без тебя,
И мирские дела.

Мир меняется,
Жизнь кончается.

Он имел весьма добрую славу.
(Имела весьма добрую славу).

Человек придумал ложь —
Краше не найдешь.
Что этот скорбный край —
сущий рай.

Милость Твоя и истина Твоя, Господи, да охраняют меня непрестанно! (XXXIX.12).

Вот здесь-то суждено мне было
Сказать последнее «»Прости…»

Уходя, вам скажу, что не все суета!

Слово для сердца надежней, чем небо для глаз —
Импульс начала и светоч предтечи конца.
Слово заблудшие души спасало не раз,
Слово разило неверных вернее свинца.

Кто посетил сей мир, тому печаль понятна;
Вернуться должен он в небытие обратно.

Откуда мы пришли? Куда свой путь вершим?
В чем нищей жизни смысл? Он нам не постижим.

О, лучше умри поскорее,
Чтоб юный красавец сказал,
«Кто был этой девы милее?
Кто раньше её умирал?»

Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой, и не рассчитал траекторий полёта.

Ты засыпаешь,
И ангел к тебе слетает.
Смахнет твои слезы,
И во сне смеешься ты.

Большего мы не могли потерять,
Наша скорбь не имеет границы.
Горе не высказать, не описать,
Очень мало гранитной страницы

Покой нам только в жизни снится

Над тобой цветут сирени
И шумят листы березы,
Каплет с них роса, как слезы,
На могильные ступени —
В час, когда ночные тени
От лучей дневных бегут.

Затерялся в море гула
Крик, тебе с душою разорвавший грудь.
Розовая, ты тонула
В утреннюю муть…

Расскажи мне обо всём, что тревожит.
Для ищущих нет неизлечимых болезней.
Возможно, со мною случалось нечто похожее,
И может быть я хоть в чём-то смогу быть полезной.

Не жизни жаль, а жаль того огня,
Что, просияв над целым мирозданьем,
Исчезнет в ночи, плача и скорбя…

Есть много, что еще не поздно!

Что можно выразить словами,
Коль сердце онемело?

Бог проводит смертного через жизнь, прежде чем обратить его к свету

Выбросив сор непроросших семян,
Вычистив купель,
Сочными травами застелем святую постель.
Мы начинаем движение вспять.

Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не страшно.

И может быть, в счастливых грёзах
Свою любовь увидишь ты,
Свои наивные мечты
И те, что ты растила, розы…

Ты жив/жива, но для всех исчез/исчезла в черных облаках…

Рождение – не начало, смерть – не конец!

На землю с неба звезды смотрят мирно/благосклонно глазами близких, кто покинул нас.

Я хочу умереть молодой,
Не любя, не грустя ни о ком;
Золотой закатиться звездой,
Облететь неувядшим цветком.

Прошлое забыть невозможно!

За краем жизни ты найдешь потерянный рай…

«Прощай, прощай…»
Да я и так прощаю!
Все, что простить возможно, обещаю!

Скорбим и помним мы любя

По ком звонит колокол?
Не спеши — ты всё узнаешь потом!

Пока дышать и жить мы будем,
Тебя, родная, не забудем.

Завидев хладный камень сей,
Задумайся, мил человек!
От жизни счастья взять успей —
Ведь скоротечен век.

Господи Иисусе Христе, в наших слезах прими его покаяние.

Я знаю точно — это всего лишь страшный сон!
О, ангел мой, ты мне проснуться помоги!

Мой прах уснет забытый и холодный,
А для тебя настанет жизни май;
О, хоть на миг душою благородной
Тогда стихам, звучавшим мне, внимай!

Все живое исчезает, как и я…

Ты всем несешь свой дар успокоенья,
И даже тем, кто суетной душой
Исполнен дерзновенного сомненья.

Дороги строим мы, но вот беда.
Дороги все приводят нас сюда…

Жил (жила, жили) достойно, честно,
Скромно и без самозванства.