Эпитафия № 3410

И пошлет ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их (24,30,31)

И скучно, и грустно,
И не кому руку подать.

Память его во всяких устах будет сладка, как мед!

К благой судьбе я смертью приведен:
Бог не желал меня увидеть старым,
И так как рок не властен большим даром,
Все, кроме смерти, было б мне в урон.
Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.
Мне красоту пожаловал Господь,
Родитель же мне передал лишь тело;
Но если Богом данное истлело,
Что ж смертная от смерти примет плоть?
При жизни я кому-то жизнью был,
И с той поры, как сделался я прахом,
Ревнивый друг ждет смерти, мучим страхом,
Чтоб кто-нибудь его не упредил.

Лежал бы ты — читал бы я.

Не заживет на сердце рана,
Пока не встретимся с тобой.

В воздухе пахнет сном,
Город устал.
Я тоже спал.
Вечер, чуть тронув крыши,
Прошёл насквозь.
Мне бы хотелось быть с ним, но я гость.

Ты слишком щедро одарен судьбой,
Чтоб совершенство умерло с тобой…

Был миг, ты верил в знак удач,
Ведь ты был молод и горяч,
Но твой двойник мчал навстречу тебе.
Он был свободен, как и ты.

Земля будет нам легка!
Завершена круговерть.
Не нам, не в наши года
Откладывать смерть!