Светские эпитафии, светские надписи на памятник

Иди на звук дождя.
Он выведет тебя.
Но та ли, та дорога,
И та ли, та земля?

Два солнца у меня на этом и прошлом свете,
Их вместе собой укроет горько сладкий дым.

К дождю звенели облака,
Ласкался путь полынь-травой.
Шли в далеко из далека,
Шли, пели, звали за собой.

Я предпочёл бы уйти, но я гость.

Душа его в небе, а гроб равнодушный
Лишь тело да кости взял в недра свои.

Мы тебя никогда не увидим, мы тебя никогда не забудем

Расскажи мне обо всём, что тревожит.
Для ищущих нет неизлечимых болезней.
Возможно, со мною случалось нечто похожее,
И может быть я хоть в чём-то смогу быть полезной.

Боль/горе/страдание/тревоги, как и жизнь, ушли…

Суета, как и жизнь, ушла…

Как бы жизнь тебя не била,
Время не воротишь вспять
Но все доброе, что было,
Никому уж не отнять

Все двери будут настежь вам всегда,
Но не грустно эдак слыть мне нищу…
Я войду в одне, а вы — в тыщу.

Голос твой затих,
Растворяясь в ночи —
Ты исчезла во мгле,
Словно пламя свечи.

Я умер, подчинившись естеству.
Но тыщи дум в моей душе вмещались.
Одна на них погасла — что за малость?!
Я в тысячах оставшихся живу.

Светлый образ твой в памяти нашей.

Непреодолимо я приблизилась к запретной черте…

Только под знаком смерти мы можем ощущать эту жизнь

Вот и моя последняя песня спета…

Кому ты дорог был при жизни,
Кому дарил ты дружбу и любовь
За вечное души твоей упокоенье
Молиться будут вновь и вновь.

Тогда, поняв, что жизнь минутна,
Что безуспешна их борьба,
Рыдая горестно и смутно,
Они идут в свои гроба.

Любить и помнить будем вечно

От земли имя принять
и оставить дом.

Я убит, но возмездие спешит.

Вот и гляжу, и таю,
Любовь моя,
Видно, уж ты такая
Ненаглядная!

Молчи, прошу! Не смей меня будить!
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать — удел завидный.
Отрадно спать, отрадней камнем быть.

Смерти боятся те, кто так и не прожил свою жизнь полно и ярко.

Сердце все не верит в горькую утрату,
Будто ты не умер(ла), а ушел (ла) куда-то.

Каждый пришел в эту жизнь с конкретным предназначением

Потом главой припал он к изголовью:
Последняя свершалася борьба,
И сам Спаситель отпустил с любовью
Послушного и верного раба.

Рождение – не начало, смерть – не конец!

Вот если б здесь, где я стою,
Одной могилой меньше было!

Вдруг стало черным,
Что было белым

Ангел смерти будет здесь, когда начнется бой…

Душа его/ее возвысилась до неба

Нет таких слов, чтобы выразить всю боль и скорбь души нашей.

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

Ты, словно тень, растворилась в темноте,
Алый шарф застыл на стуле, как вчерашний день.

Время придет,
За собой позовет…

Ночные странники
Поднимаются вверх.
Им подали знак,
Их ждут.

Душу исцелило бы,
Заглушило б крик,
Солнце наше милое,
Покажись на миг…

Мне кажется я все вижу,
Но не могу проснутся.

Память его/(ее) довека в благословении!

Смерть — это отдых души в непрерывных боях.

Гвардия ночи несёт караул до утра.
Опредёленность нужна лишь тому, кто хочет скорей.
Здесь же никогда не поздно и никогда не пора.

Это был мой самый удивительный сон.

Я на груди у ней мечтал
Когда-то в тихом сне,
Очаг радушно так пылал,
И было сладко мне.

Я в жизни обмирал и чувство это знаю,
Где мукам всем конец и сладок томный хмель;
Вот почему я вас без страха ожидаю,
Ночь безрассветная и вечная постель!

За краткий миг судьбы ты/(он) прожил целый век…

Матери! Берегите сыновей…

Сейчас у смерти
Ты всего лишь гость поспешный.
Ступай, живи беспечно —
Не настал еще твой час!

Что завтра будет — неизвестно,
Хотя нетрудно предсказать,
О, нам нечего терять.