Эпитафия № 1871

С папиросой в зубах он поднимался в атаку,
С папиросой в зубах он отходит ко сну.

Ты волной подхвачен и вознесён,
Чтоб увидеть сразу смерть и солнце.

Тебя, как собственное сердце,
Нельзя забыть и заменить!

Боже!.. Тебя жаждет душа моя, по Тебе томится плоть моя в земле пустой, иссохшей и безводной! (LXII.2).

Так хорошо и вольно умереть.
Всю жизнь скакал — с одной упорной мыслью,
Чтоб первым доскакать.

И твои останки людям милы,
И укор, и поученье в них…
Нужны нам великие могилы,
Если нет величия в живых…

Прости, что мне под небом звездным,
К твоей плите носить цветы.
Прости, что мне остался воздух,
Каким не надышался ты…

Ты так любил людей, родное небо,
Ты жить хотел, ты добрым был для всех.
И горько сознавать, что ты так мало прожил,
Ушел от нас, оставив нам печаль и слезы.

Солнце, мне кажется, ты устало светить
Устало быть справедливым и мудрым
Я гляжу на твой негатив
И твержу монотонные сутры.

Как бы жизнь тебя не била,
Время не воротишь вспять
Но все доброе, что было,
Никому уж не отнять