Эпитафии в стихах, надписи на памятниках стихи

Оборвана цепь жизни молодой,
Окончен путь, бил час, пора домой,
Пора туда, где будущего нет,
Ни прошлого, ни вечности, ни лет.

Что мне сиянье божьей власти
И рай святой?
Я перенес земные страсти
Туда с собой.

Без страха в час последней муки
Покинув свет,
Отрады ждал я от разлуки —
Разлуки нет.

Пускай холодною землею
Засыпан я,
О друг! всегда, везде с тобою
Душа моя.

Но ты! О, пожалей о мне, краса моя!
Никто не мог тебя любить, как я,
Так пламенно и так чистосердечно.

Прощай, наш товарищ, не долго ты жил,
Певец с голубыми очами,
Лишь крест деревянный себе заслужил
Да вечную память меж нами.

Напрасные слезы из глаз не текли:
Тоска наши души сжимала,
И горсть роковая прощальной земли,
Упавши на гроб, застучала.

И билося сердце в груди не одно,
И в землю все очи смотрели,
Как будто бы все, что уж ей отдано
Они у ней вырвать хотели.

В рядах стояли безмолвной толпой,
Когда хоронили мы друга…

Так иногда надежды свет
Являет то, чего уж нет…

Ей не видать зари прекрасной,
Она до утра будет там,
Где солнца уж не нужно нам.

Любил — с тех пор, как был любим.
Судьбина их соединила,
А разлучит — одна могила!

И бурные смирял он страсти,
И было у него во власти
Больную душу как-нибудь
На миг надеждой обмануть!

Есть ангел смерти; в грозный час
Последних мук и расставанья
Он крепко обнимает нас…

Явись мне в грозный час страданья,
И поцелуй пусть будет твой
Залогом близкого свиданья
В стране любви, в стране другой!

Сильны любовь и слава смертных дней,
И красота сильна. Но смерть сильней.

Свеpшилось: мы умеpли оба,
Лежим с успокоенным взглядом,
Два белые, белые гpоба
Поставлены pядом.

И тебя, хоть ты теперь иная,
Я мечтою прежней узнаю.
Ты меня манила песней рая,
И с тобой мы встретимся в раю.

Я прокляну ее за всё, что в мире видел,
За всё, что в жизни презирал,
За всё, что я любил, за всё, что ненавидел,
Что с тайным страхом проклинал.

Я встречусь наконец на ступенях могилы
С неумолимою судьбой.

Я вижу, смерть близка; болезненные силы
Последней вспыхнули борьбой.

Здесь с ними спит и вековое горе,
Мой бедный брат, мой неотступный гость,
И ненависть с проклятием во взоре,
И ревности мучительная злость.

Там спят мои младенческие грезы,
Мечты, любовь, надежда и покой;
Но с ними спят и горести, и слезы
Под тою же могильною доской.

На дне души схоронена глубоко
Прошедших лет безумная любовь;
Она без слез уснула одиноко,
И тихо спит, и не проснется вновь.

Покорись, седое время,
Я владычица твоя!

Если подумать о жизни — горем она полна.
Ведь одному бриллианту — тысячи душ цена!
Как в зеркале, в каждой грани подлость отражена.
Клянчить себе подачек наша земля должна.

Разлука сжигает душу, печалью меня тесня.
Я выпил бокал страданья, он в горе подлил огня.
Никто мне руки не подал, не поддержал меня,
Пока еще есть возможность, радуйся свету дня…

Умрёт властелин вселенной, — что выживет он, не верь.
И царство его погибнет. Во власть и закон не верь.
Всё в мире непостоянно. Истлеет и тяжкая дверь…

Придёт пора увяданья, цветам наступит конец.
В душе не храни ожиданья — душе наступит конец.

Не думай о нашем страданье, всему наступит конец.
В груди удержи рыданья, слезам наступит конец.

Пусть молкнут зовы без ответа,
Пусть торжествуют ночь и лед, —
Во сне мы помним праздник света
Да искр безумный хоровод!

На ложе смерти никнем рядом,
Как в нежном и счастливом сне.

Умершим мир! И нас не минет
Последний, беспощадный час.

Умершим мир! Но мы, мы дышим,
Пока по жилам бьется кровь,
Мы все призывы жизни слышим
И твой священный зов, Любовь!

Умершим мир! Но да не встанет
Пред нами горестная тень!

Умершим мир! Они сгорели,
Им поцелуй спалил уста.
Так пусть и нас к такой же цели
Ведет безумная мечта!

Умершим мир! Их память свято
В глубинах сердца сохраним.

Умeршим мир! Пусть спят в покое
В немой и черной тишине.

Малый мальчик в люльке малой!
Сердце тронул ты мое!

Ты, спящий в гробнице расколотой!
Проснись под упорными взорами,
Привстань под усталой улыбкой,
Ответь на безгрешную ласку,
Для счастья, для мук оживи!

Нам свищет соловей на клене:
«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»

И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти — брони.

И все новой странной сладостью
Овевает призрак сна…
Я бы умер с тайной радостью
В час, когда взойдет луна.

Грань познания и жалости
Сердце вольно перейдет,
В вечной бездне, без усталости,
Будет плыть вперед, вперед.

Беспредельным далям преданный,
Там, где меркнет свет и шум,
Я покину круг изведанный
Повторенных слов и дум.

Я бы умер с тайной радостью
В час, когда взойдет луна.
Овевает странной сладостью
Тень таинственного сна.

Вернуть Природе все, что власть ее соткала,
Все то, что некогда горело жаждой жить!

Я вырою себе глубокий, черный ров,
Чтоб в недра тучные и полные улиток
Упасть, на дне стихий найти последний кров
И кости простереть, изнывшие от пыток.

Когда могильная плита без сожаленья
Придавит робкую, изнеженную грудь,
Чтоб в сердце замерло последнее биенье,
Чтоб ножки резвые прервали скользкий путь

В гробу я слышу голос птичий,
Весна близка, земля сыра.