Эпитафии в стихах, надписи на памятниках стихи

Я вижу, смерть близка; болезненные силы
Последней вспыхнули борьбой.

Позови меня, останови меня,
Не дай стать мне жертвой обезумевших птиц.
Спаси меня и унеси меня,
И больше не давай смотреть мне вниз.

Какие мне найти слова,
Чтобы услышать ты могла
Моей души признание?
И на какой струне сыграть,
Чтобы могла ты прибежать,
Как прежде, на свидание?

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

Скажу я вам, старушка эта
Актрисой славною была!
Звездою сцен, мечтой поэтов,
Любовью зрителей слыла.
Бывало, после представленья
Ей от толпы проезда нет
И публика от восхищенья
Гремела «Браво!» ей во след.

Но зато я так стремительно падаю вверх,
Как будто притяжения нет,
И нет ни законов, ни правил.

Иду на свет сквозь темноту,
Но попадаю в пустоту!

Испокон веков земля
Усмиряла миг,
Укрывала тишиной
Крик.

Вверх! От земли!
Приблизить Горнюю даль,
Крестопоклонно!
Молитвой в сердце зажечь Радости Печаль!

Высоко в небесах,
Где нет боли, и нет слова «страх»,
Там сбываются сны, и находится мир наших грёз.

Не выразить словами всей скорби и печали,
В сердцах и памяти Вы (ты) с нами

Я словно б мертв, но миру в утешение
Я тысячами душ живу в родных сердцах
Всех любящих, и, значит, я не прах,
И смертное меня не тронет тленье.

Жизнь не может быть отложена.
Твори добро сейчас!
Успей насладиться жизнью!
Успей сделать главное!

В тот роковой и страшный миг,
Наверное, ты крикнул — «МАМА…»!
Ни зов твой, ни последний крик
Услышать не могла, не знала…
Прости сынок, что не сумела я отвести беду твою.

Армия жизни помнит о том, что на земле никогда
Не прекращалась война.

Где-то есть огонь, который нас согреет,
И милосердный свет всевидящих звёзд,
И где-то есть любовь, что однажды сумеет
Осушить до дна это озеро слёз.

Там, где мой дом – свет потух

Солнце, забудь обо всем
Я отменю все метеосводки
Хочешь, я буду беречь твой сон —
Самый сладкий и самый короткий.

Прости, что не смогли тебе помочь!
Прости, что не смогли тебя спасти!
Прости, что не смогли тебя сберечь!
Сто тысяч раз — прости… прости… прости…

Я вас любил, я жизнь любил,
Но не моя вина, что мало жил.
Теперь для вас я ветром стану,
Березкою, травинкою, цветами.
Погладь их мама, это я,
Навек с тобою боль твоя.

Смерть не в силах
Людей разлучить навек!
И захлопнуть за ними дверку…
Разве может уйти человек,
Если он остается в сердце!?

Душа не в силах
Боль мою вместить!

Мы наконец коснемся солнца,
Не обжигая рук своих.

Ничего не боюсь и не грущу,
Потому что теперь я одна из них,
Потому что, делая что хочу,
Забываю все в тот же самый миг.

Загадочен сумрак и свят на обрыве над морем в траве и цветах.
Два человека лежат, а звёзды плывут в их закрытых глазах.
Они слушают, как шепчут волны, туман на траве оставляет следы.
Скоро птицы ночные умолкнут, и солнце взойдёт из воды.

Что тебя доконало, сердешного?
Ты за что свою душу сгубил?
Ты захожий, ты роду нездешнего,
Но ты нашу сторонку любил:

Так часто думал я, — пусть близкий смертный час
Судьба мне усладит, когда огонь погас

Вся жизнь закончилась с тобою,
Нет жизни ни у нас, ни у тебя.
Ушло из жизни самое родное,
Любимый сын, любимое дитя.

Мир меняется,
Жизнь кончается.

Ни о чем уж мы больше не спросим,
Пробудясь от ленивого сна.
Знаем: если не громко — там осень,
Если бурно — там, значит, весна.

После вас, здесь проходят «тыщи». Смеются, нелепо гарцуют.
Написали на моем пепелище: «И здесь — танцуют»

Но если всё же в одну из ночей,
Кто-то из тех, кто в огне, поманит петлёй,
Пой!
Пой до рассвета, до бурных лучей,
Пой, пока утро не вытянет душу из дыр
Этих мёртвых очей.

Слушайте в себе клич живого огня
до последнего дня!

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

А я и не успел оглянуться,
Как стал седым.
За моей спиной метели
Хороводят дни в век.
Все, что я искал еле-еле
Легло, как снег.

Такой тихий Голос…
Изнутри и извне, наяву и во сне.
Он что-то плохое
Заглушает во мне…
И я закрываю глаза, выбирая из двух.
Пытаюсь понять
От меня что ты хочешь, Дух…

Молчи, прошу! Не смей меня будить!
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать — удел завидный.
Отрадно спать, отрадней камнем быть.

Тем, кто видел маску смерти,
По-другому солнце светит,
Теперь ты один из них.

Мы очень тебя любим, наша доченька.
Ну почему тебя так рано скрыла ноченька

Ты — вот, ты — юн, ты — молод,
Ты — муж… Тебя уж нет:
Ты — был: и канул в холод,
В немую бездну лет.

Не может быть! не может быть!
Она жива!.. сейчас проснется…
Смотрите: хочет говорить,
Откроет глазки, улыбнется,
Меня увидит, обоймет
И, вдруг поняв, что плач мой значит,
Ласкаясь, нежно мне шепнет:
«Какой смешной! о чем он плачет!..»
Но нет!.. лежит… тиха, нема,
Недвижна…

Тебя я очень любила, тобою всегда жила,
Прости меня, сын мой милый, что я тебя не сберегла.

На древе человечества высоком
Ты лучшим был его листом,
Воспитанный его чистейшим соком,
Развит чистейшим солнечным лучом!

Подойдет и поглядит
Смерть — усердная садовница.
Скажет — «Бог вознаградит, —
Не бесплодная смоковница!»

Вставай, мы пришли за тобой,
Оставь этим стенам покой,
Гроза бьет по крыше крылом.

Я не люблю безнадежности спин,
Верю в энергию лиц.
Против движенья шел один,
Нарушив условность границ.

Перед скорбью бессильны слова,
Тот не умер, о ком память жива…

Точку в сказании поставить пора,
Пепел страниц развевают ветра.

Изнемогающий, больной,
Души ты не утратил силу,
И жизни мутною волной
Ты чистым унесен в могилу.

Я звал друга, но никто
Не слышал голос мой…