Известные эпитафии, известные надписи на памятник

Бог избавит душу мою от власти преисподней (XLVIII.16).

Посмертно жизнь становится судьбою

Здесь пепел юноши/девушки в сырой земле сокрыли.
Прохожий, задержись/удались/помолись. Во гробе сон священный.
Судьба почивших/лежащих в нем покрыта грозной тьмой.
Надежда робкая живит в том пепле тленном…
Кто знает, что нас ждет за гробовой доской?

Здесь с ними спит и вековое горе,
Мой бедный брат, мой неотступный гость,
И ненависть с проклятием во взоре,
И ревности мучительная злость.

Оставь, душа, сомненья и надежды!
Конец борьбе с мирским всесильным злом.
Я чувствую: сомкнутся скоро вежды,
Близка пора заснуть последним сном!

И жизнь моя прошла, как сон…

Все, что было — свет мой,
Чистый и святой.

Как много нашего ушло с тобой.
Как много твоего осталось с нами.

Я словно б мертв, но миру в утешение
Я тысячами душ живу в родных сердцах
Всех любящих, и, значит, я не прах,
И смертное меня не тронет тленье.

Оставив позади тревоги и сомнения,
Трагедии и катастрофы,
Обо всём позабыли.

Когда уходит близкий человек,
В душе остается пустота,
Которую ничем не залечить.

Сегодня в небе только ночь, и я пою ей.

Кто видел, как из сердца уходит боль,
Как хорошо тогда, легко и как красиво.

Пей! И в огонь весенней кутерьмы
Бросай дырявый, темный плащ Зимы.
Недлинен путь земной. А время — птица.
У птицы — крылья… Ты у края Тьмы.

Всё что любил, но не ценил
Потерял я вмиг
И навсегда Всадник Из Льда
Позабыл твой лик.

Эти слезы невольно
Я роняю в тиши.
Вспоминать все так больно!
Если сможешь, прости!

Ваш мир – он мой!
Ключ от него у меня под рукой!

Спи — твой отдых никто не прервет.

Умер, разочаровавшись
Безразличием людей…

В рядах стояли безмолвной толпой,
Когда хоронили мы друга…

В груди огонь, слеза в очах,
Давно без пищи этот пламень,
И слезы падают на камень.

Ты нас покинула, родная.
Настал разлуки скорбный час.
Но все по-прежнему живая
Ты в нашем сердце, среди нас.

Я привык к тому, что всю жизнь мне везло,
Но я поставил на двойку, а вышел «зеро»,
И вот самоубийца берется за перо
И пишет…

И боль пpошла, и yмеp стpах в дyше…

Мы проходим, но жизнь вечна!

И если тебе неловко
Смотреть на мои мученья,
Позволь хотя бы веревку
Использовать по назначенью.

Как рано оборвался твой жизненный полет
Доставив боль, разрушив все надежды
И каждый бы из нас все-все отдал,
Чтобы вернуть тебя, чтоб было все как прежде..

Я один навсегда ,
Так жесток небесный дар,
Жизнь забыла, смерть не ждет
У своей черты.

Дни сочтены — утрат не перечесть…
Живая жизнь давно уж позади —
Передового нет — и я, как есть,
На роковой стою очереди…

Смерть — лишь запятая в тексте Жизни!

Успокоится плачем страх,
Растворится в любви вина,
И оттает душа в слезах,
Понимая, что прощена.

Спи! Вечность правды настает,
Вокруг стихает гул суровый,
И муза строгая кладет
Тебе на гроб венок лавровый.

Хотел бы я спокойным сном забыться,
Посметь смеяться и мечтать посметь.
И чтоб на розовом рассвете птицы
Хотя бы пели не про смерть!

Земная жизнь —
Прелюдия к другой.
На стене
Своей тюрьмы
Увидишь лик святой!

Не найти нам слов описать наше горе,
Не найти в мире силы, чтоб тебя подняла,
Наших слов не вместить даже в море,
Как жестока судьба, что тебя отняла.

Тьма дорог туда низводит
Ни одной оттуда нет;
И отшедший не приходит
Никогда опять на свет.

Презирай стакан порожний
И обрящешь благодать.
Жить приятно, жить несложно,
Если смысла не искать!
Вожделеет разум рьяный
Мысль системою сковать,
А ты лежишь на солнце пьяный,
И на все тебе плевать!

В тлетворной сладости, смердящей
От гроба, дыма и цветов,
Пышнее стал сухой, блестящий
Из золотой парчи покров…

Обстоятельства разделяют нас,
Но принять это я не могу.

Ты можешь только продлить эту муку,
Обещая мне шанс на спасение.
Ты протягиваешь мне руку,
А меня уносит течение.

Загадочен сумрак и свят на обрыве над морем в траве и цветах.
Два человека лежат, а звёзды плывут в их закрытых глазах.
Они слушают, как шепчут волны, туман на траве оставляет следы.
Скоро птицы ночные умолкнут, и солнце взойдёт из воды.

Дай силы нам понять Божественный завет —
У Бога живы все, а мертвых нет.

Так тяжело, так горько мне и больно…
Так много мук в душе затаено,
Что мне сказать уж хочется давно
Всему, что жизнью мы зовем: «Довольно!»

Твержу с упреком и тоскою:
«Зачем я не ценил тогда?»
Забудусь, ты передо мною
Стоишь — жива и молода

Блаженны плачущие ибо они утешатся.

Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе.

Где добродетель? Где краса?
Кто здесь следы ее приметит?
Увы, здесь дверь на небеса:
Сокрылась в ней — да солнце встретит!

Я свидетель
Стремления вниз.

Их разлучила жизнь, но смерть соединила.
Две чистые души теперь в одной могиле…

Отличное начало, кажется, пора заканчивать.