Известные эпитафии, известные надписи на памятник

Наши слезы опоздали на целую жизнь…

Усни здесь, друг незабвенный,
В тиши обители святой,
Настанет час благословенный,
Мы снова встретимся с тобой.

Как рано ты ушел, родной,
Оставив нам печаль и боль.

О одиночество, как твой характер крут!
Без милости ты замыкаешь жизни круг.

Как белый камень в глубине души
Лежит во мне одно воспоминанье.
Я не могу и не хочу бороться с ним:
Оно веселье и оно страданье.

Лежу я, как посредник, тут,
А где-то вновь и вновь бои идут.
Араб, что справа, русский и еврей —
Чего-то ожидают от души моей.

Бремя прошлых побед
Душит, словно тугая нить.
Смысла жить дальше нет,
Если знать, как устроен мир.

Знаю, это может быть
только раз в столетье, —
ты случайно глянешь вниз
и меня заметишь…

Без настоящего, но с будущим!

У человека всего одна жизнь, и только её и возможно прожить достойно!

Жить, чтоб сгореть,
И сгореть, чтобы жить,
Не заблудившись во тьме…

Нет воли Отца вашего небесного, чтобы погиб один из малых сих. (18,14)

Остались в прошлом муки и страданья
И молодость погибшая моя.

Сердце все не верит в горькую утрату,
Будто ты не умер(ла), а ушел (ла) куда-то.

Приумножьте наследие!

Господи Иисусе Христе, вознеси к Отцу
Озлобленную миром и тобой спасенную душу.

Только небу известно
Всё о нашем сиротстве
И о боли, что связана
Клятвой молчания.

В одно мгновенье все исчезло,
Все перечеркнуто судьбой.
Смерть пронеслась смерчем боли,
И унесла тебя с собой.

Холодно… пусто… выбор был жуткий…
Не видно итога пути. (скончанья, края пути)
Как же решился, ты — добрый и чуткий,
Так беспощадно уйти!

Если надо, — смирись и живи!
Об одном только помни, страдая:
Ненадолго — страданья твои,
Ненадолго — и радость земная.

Как бессмысленно жестока смерть любви/(любимых)!

Прости меня, мальчик весёлый,
Совёнок замученный мой!
Сегодня мне из костёла
Так трудно уйти домой.

Впредь ничто души не потревожит,
Буйство жизни обернулось в тишь.
Смертный вечность одолеть не может,
Кто сгорел, того не воскресишь.

Мы не листали
Страницы военной хроники.

Я встречусь наконец на ступенях могилы
С неумолимою судьбой.

Память путает хмель
Трын-травой, как с куста.
И только смерть все ведет параллель
В жизнь без креста.

Веруй в Господа Иисуса Христа и спасешься ты и весь дом твой. (16,3031)

Мне никогда не войти в этот сад:
В нем нет цветов для меня

Моя нелепая больная жизнь
не оборвется на надрывной ноте.
Я буду постепенно таять
И уходить… как всё уходит.

Избавился от оков…

Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется Жизнь…

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.

Лежал он бледный, неподвижный;
Огонь в глазах его потух;
Он видел смерть… и к ней с мольбою
Взывал его скорбящий дух.

Мой путь будет в сотню раз длинней,
Но не виню ни черта, ни бога —
За все платить придется мне

Жалкий след мой будет затоптан
Башмаками других бродяг.

До свиданья, дочка, до свиданья.
Милая, родная, ты у нас в груди.
Предназначенное расставание
Обещает встречу впереди…

Я знаю массу всяких «но»,
Советов, доводов, причин.
Мой поезд едет не туда,
Я вместе с ним.

Был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла!

Вы/ты также грусть оставили(оставил/оставила) в наследство
Любящим детям своим!

По весне
ливни ринутся в бой,
С ними я
возвращаюсь домой.

Тот день, когда погас твой взор
И сердце перестало биться,
Для нас стал/(был) самым страшным днем,
И никогда с ним не смириться!

Скажи мне, мой ангел, зачем ты явилась,
Зачем в мою душу внесла непокой?
Зачем мое сердце к тебе устремилось,
Зачем я в безумье брожу сам не свой?

Как мало молодость жила!
Цвели б любовь и человечность
Да жизнь другая позвала
И навсегда ушла ты в вечность…

Под холодный шепот звезд
Мы зажгли последний мост,
И все в бездну сорвалось.
Свободным стану я
От зла и от добра.

Нелегко искать объяснения и оправдания,
С пулей в груди трудно быть непредвзятым.
Но разве чужая боль не есть наказанье?
И разве нет кары страшнее, чем быть виноватым?

В маленький мой мир пришел покой
И тишина.
Все испепеляющей тоской
Я не больна.

Мольбы, молитвы, гимны просятся:
«Взгляни, помедли, подожди!»

Как рано ты ушла…
От века и доныне
Тебя нам не забыть.

Мало плачь над умершим, ибо он упокоился!

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!