Эпитафия № 3870

Вот бедная чья-то могила
Цветами, травой зарастает;
Под розами даже не видно,
Чье имя плита возглашает…
О, бедный! И в сердце у милой
О жизни мечты золотые
Не так же ль, как розы, закрыли
Когда-то черты дорогие?

Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей: так я получил в удел месяцы суетные, и ночи грустные отчислены мне! (VII.2 и 3).

Я звал друга, но никто
Не слышал голос мой…

И мне, как мертвому листу,
Пора из жизненной долины

Сердце погасло, будто зарница,
Боль не притушат года.
Образ твой вечно будет храниться
В сердце моем навсегда.

Земной путь пройден,
ты спокоен/спокойна.

Умeршим мир! Пусть спят в покое
В немой и черной тишине.

Хочу воскресить своих предков,
Хоть что-нибудь в сердце сберечь!
Они словно птицы на ветках
И мне непонятна их речь…
Не слышно им плача и грома,
И это уже на века.
И нет у них отчего дома,
А только одни облака.

Я жить хочу! — кричит он, дерзновенный.
Пускай обман! О, дайте мне обман!

Он очень крепко спал,
А ветер песни напевал ему
И кудри ласково трепал.