Эпитафия № 2781

Слезы людские, о слезы людские,
Льетесь вы ранней и поздней порой…
Льетесь безвестные, льетесь незримые,
Неистощимые, неисчислимые, —
Льетесь, как льются струи дождевые
В осень глухую, порою ночной.

Ты плетёшь свой венок
Из траурных лент,
Из увядших цветов
И почерневших колосьев.
Но кто знает, чем обернутся
Холода и потери
Для того, кто умел верить?
И кто знает, когда над водою
Взойдёт голубая звезда
Для того, кто умел ждать?

Усопший брат! кто сон твой возмутил?

Но даже в час смерти не стану другим
И никто не поставит мне крест.
Я буду свободным, но трижды чужим
Для пустых и холодных небес.

Он крикнул: «Мама!», вновь и снова,
Потом пробрался, как в бреду,
К постельке, не сказав ни слова
О том, что мамочка в пруду.

Стихнет шепот песочных часов,
Выскользнут в море алмазные четки.
Ты — мой самый несбыточный сон:
Самый сладкий и самый короткий.

Дорогой, светозарною,
Ушла ты к небесам,
И память благодарную
Оставила ты нам.

Опустела без тебя земля

Но что врагу твои мечтанья?
Не дрогнула его рука.
…Была расправа коротка,
Но нелегки твои страданья.

Странствуя между мирами,
Ты хранишь в себе память
О каждом моём воплощении.
И в назначенный час
Мы узнаем друг друга
По первому прикосновению,
Где бы ты ни был,
Кем бы ты ни был.