Эпитафия бабушке, надписи на памятник бабушке

Если сердце болит от тоски,
Если слёз переплакано море,
Разве можно в четыре строки
Передать боль утраты и горе.

Любимая, оплаканная и никогда не забываемая,
Далекая глазам, а сердцу всегда близкая.

Простит ли вечность каждую оплошность,
Где счастья по чуть-чуть на всех людей?

Льется грусть с небес
дождем метеоритным.

Не творите для меня ничего, но только молитесь ко Господу Богу нашему! (VIII.33).

Я верю — не пройдет бесследно
Всё, что так страстно полюбил,
Весь трепет этой жизни бедной,
Весь этот непонятный пыл!

И каждый полюс подвержен
Невидимым превращениям,
И каждому атому счастья
Отмерен свой срок заранее…

Смерть нанести не пожелала рану
Оружьем лет и преизбытком дней
Красе, что здесь почила, — дабы ей
Вернуться ввысь, не потерпев изъяну.

Соблюдал/(а) душу свою и помнил/(а) Бога всею душою своею

Моя надежда на обигование, данное от Бога нашим отцам!

Стали лишь воспоминанием
Наши радости и боль

Плетёт судьбу веретено
За чертою кулис.
Когда-нибудь замедлить бег
И, уже не спеша,
Увидеть, как берет разбег
Душа…

Мне в пути всегда светила
Путеводная звезда.

Вернусь…
В ваших мыслях и вашей памяти.

С тобой ушел кусочек нашей жизни!
(Родителям: С вами ушел кусочек нашей жизни!);;

Ты хотела перемен и сердцем, и душой.

Он имел весьма добрую славу.
(Имела весьма добрую славу).

Живи, молись — делами и словами,
И смерть встречай как лучшей жизни весть.

Спи спокойно.
Муж, дети, родные.

Только небу известно
Всё о нашем сиротстве
И о боли, что связана
Клятвой молчания.

Смерть ужасна.
Но память ей неподвластна.
Помним, любим, скорбим.

В утешенье лишь порой
Бриллиантовой слезой
Ангел пролетит…

Еще один великий голос смолк,
Правдивый голос обличенья!

Есть слова, что не скажешь и на ухо,
Разве только что прямо уж — в губы…
Милый, дверь затворила я наглухо…
Как с тобою мне страшно и любо!

Упала роза, сломленная ветром…

Вдруг стало черным,
Что было белым

Целуем мы твои глаза,
Прильнем к любимому портрету.
А по щеке течет слеза,
Конца и края скорби нету…

Мы без тебя, но всегда с тобой…

Вот также мы и отцветем,
И отшумим, как гости сада…

Счастья ли миг предо мной промелькнет,
Злого безволья почувствую ль гнет, —
Так же душою горю, как свеча,
Так же молитва моя горяча.

Остаются век, полвека, год, неделя, час,
Три минуты, минута, вовсе ничего…
Храни Бог всех вас! И будьте все за одного.

Сегодня опять ночь,
Сегодня опять сны.
Как странно вращает мной
Движение к весне от весны.

Это место покинуть мечтает любой,
Чтоб увидеть рассвет над собой!

Отдай мне снова жизнь, вернись!

А напоследок я скажу:
Прощай, любить не обязуйся…

Прохожий, ты идешь,
Но ляжешь так, как я.
Присядь и отдохни
На камне у меня;
Сорви былиночку
И вспомни о судьбе.
Я дома, ты — в гостях…
Подумай о себе.

В жизни прошлое растет, а будущее тает. Смерть меняет этот порядок вещей.

Вверху горит твоя звезда,
Мой взор манит она всегда!
Меня к тебе она влечет
И с высоты к себе зовет!

О бездушный Дух времени!
Отныне нам не по пути…

И даже тишина звенит в моих ушах,
И стрелки, почему-то, застыли в часах…

Любить, творить и молиться…

Немеет скорбь, сгорают слезы,
Когда, как жертва убрана.
Нежней и чище вешней розы, —
Сама безмолвствует она.

Всю жизнь стремился/(стремилась) к совершенству(идеалу).

Лица смотрящих на нас уже остались в тени.
Я говорю тебе — мне нужен твой взгляд.
Прошу, смотри мне в глаза, смотри.

И кажется почему-то,
Что там веселей и теплей,
Что там настоящие люди,
Приветливей и родней.

Позади осталась ты.
Только вера спасёт
От шага в никуда.

Учишься у тех, кого потерял

Душа магнитом-замком,
Тревожит вольную грудь,
Как по доброму жить,
Да готовиться в путь,
Как с надеждой глядеть на разрушенный дом,
Как по доброму петь.

В сердцах у родных ты живая как прежде.
Скорбящею болью, врезаясь в гранит.
Пусть светлая память о нашей надежде
Покой её свято в веках сохранит.

Лежат в руинах пирамиды,
Уходит под воду Атлантида.
И ты говоришь, но я ничего не слышу.