Философские эпитафии, философские надписи на памятник

Пойду искать пути Господни!

Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,
Смерть терзает сердца и кромсает тела,
Возвратившихся нет из загробного мира,
У кого бы мне справиться: как там дела?

Плоды его/(ее) трудов одолевают смерь!

Живи, молись — делами и словами,
И смерть встречай как лучшей жизни весть.

Слова и слезы бессильны передать,
Всю глубину нашего горя.

Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек,
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек.

Есть такие вопросы, ответы на которые убивают.

Нет больше горя, чем горечь от утраты.

Здесь я всё отдал/(а)

Пей! И в огонь весенней кутерьмы
Бросай дырявый, темный плащ Зимы.
Недлинен путь земной. А время — птица.
У птицы — крылья… Ты у края Тьмы.

Смысл жизни лежит за пределами жизни.
(Смысл жизни лежит вне её)

Порознь с вами мы пойдем:
Вы — к людям, я — туда,
Где все будем…

И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений —
Самоубийство и любовь.

Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица давно позабытые…

И моя душа, смеясь, уходит
По песку в костюме моряка…

Я не могу поверить в то, что время лечит,
Что боль и грусть проходят вместе с ним.

Нам/(мне) в бытии отказано навеки!

Всю жизнь в труде живём,
Чтоб заслужить могилу

Но я могу в своём воображении
Переписать, как угодно, все главы.

Богородица в небесах,
Вспомяни о моих прохожих!

У человека всего одна жизнь, и только её и возможно прожить достойно!

Край, где я скроюсь, отсюда невиден.

Жизнь – вредная штука. От нее все умирают.

Мы, дети и признательные внуки,
За все ее/его благодарим!
Переживая боль разлуки,
Мы память вечную храним!

Смерть — это отдых души в непрерывных боях.

Пусть сон сладкий твой
Вовек никто не потревожит;
Нарушить уж ничто не сможет
Забвенья вечного покой.

Каждый пришел в эту жизнь с конкретным предназначением

Она воздавала добром, а не злом во все дни жизни своей! (XXXI.12).

В этом замкнутом круге — крути не крути —
Не удастся конца и начала найти.
Наша роль в этом мире — прийти и уйти.
Кто нам скажет о цели, о смысле пути?

Светлый, чистый образ твой всегда с нами.

Когда ты постигнешь все тайны жизни, то будешь стремиться к смерти, ибо она не что иное, как еще одна тайна жизни.

Презирай стакан порожний
И обрящешь благодать.
Жить приятно, жить несложно,
Если смысла не искать!
Вожделеет разум рьяный
Мысль системою сковать,
А ты лежишь на солнце пьяный,
И на все тебе плевать!

Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей

Мы остались без вас, вы остались с нами!
Это эпитафия на памятнике, установленном на месте гибели съемочной группы Сергея Бодрова.

Как миг тоски — пред радостью беспечной,
Как черный грех — пред детской чистотой.
Нам не дано понять всю прелесть смерти,
Мы можем лишь предчувствовать ее…

Смерть слишком близка, чтобы чего-то страшиться в жизни

Ты смиренна и послушна,
Все страхи смерти победив,
Навстречу ей шла благодушно,
Как на отеческий призыв.

В этом мире нет смысла.
Кто поймет это, обретет свободу.

Чудесное дитя, тебя несправедливая судьба мне не дала,
А только показала и сразу забрала.

Над временем и вне времени

Жизнь или смерть? Ответ последует скоро…

Увидимся!

Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?

Чтобы спокойно встретить смерть, не упусти свою жизнь!

Вот также мы и отцветем,
И отшумим, как гости сада…

Умрешь — начнешь опять сначала
И повторится всё, как встарь…

Прошлое сокрыто вечным молчанием

Под камнем сим почиет муж —
Сторонник твёрдых правил, —
Что сотни тысяч грешных душ
К прапращурам отправил.
Он мягкотелых презирал —
Он был иного рода!.. —
Он был великий генерал
Великого народа.
Но час пробьёт, когда в гробу
Он бодро повернётся
И, невзирая на судьбу,
Восстанет — и вернётся!..
И обратится генерал
К народу со словами:
«Я ненадолго
умирал,
Но нынче —
снова с вами!..

Что жизнь его была? – Тяжелый сон.
Что смерть? – От грез ужасных пробуждение.
Спросонья улыбнулся он –
И снова, может быть, там начал сновидение.

Он, умирая, сомневался,
Что за чертою станет с ним.
Но Бог всегда с ним оставался
Бог верен избранным своим.