Всюду пепел и дым я не вижу уже ничего, Лишь щемящие кадры того, что уже не вернётся. И надо мною в небе парит не спеша Белый гигантский шар, что когда-то был солнцем.
Пусть любовь-убийца — сердце не боится, Если ждет любви оно все равно. От нее не скрыться, что должно случиться, То случится все равно, Раз оно суждено…
Я здесь, как сердца стук и как полет мгновений, Я — страх пред вечностью; но этот страх пройдет, И ледяной огонь моих прикосновений Лишь ложные черты и выжжет, и сотрет…
Идешь, на меня похожий, Глаза устремляешь вниз. Я их опускала — тоже. Прохожий, остановись! …Но только не стой угрюмо, Глаза опустив на грудь. Легко обо мне подумай, Легко обо мне забудь.
Кая житейская сладость пребывает печали непричастна; кая ли слава стоить на земли непреложна; вся сини немошнийша вся соний прелестнийша: единим мгновением, и сия вся смерть приемлет. Но во свет Христа лица Твоего, и в наслаждении Тво ея красоты, его же избрал еси упокой, яко человиколюбеит!
В этот мир приходит время без страдания и бед, Где насилию и войнам места больше нет. Только этот день наступит через много-много лет, А пока — да воссияет Солнца свет!
Я – «мертвая роза», нимфея холодная, Живу, колыхаясь на зыбких волнах, Смотрюсь я, как женщина, в зеркало водное, Как нимфа, скрываюсь в речных камышах.
