Эпитафии жене, надписи на памятник жене

Эй, кто видел огонь — поднимите глаза!
Кто умеет молчать — пророните хоть слово!
В этом мире покой, словно с неба гроза,
Этот мир породила скупая слеза —
Никогда и нигде не найдёте его вы!

Время как змей вьется вокруг себя,
В книге смертей будет глава моя.

О, не кладите меня
В землю сырую:
Скройте, заройте меня
В траву густую!..
Пускай дыханье ветерка
Шевелит травою —
Свирель поет издалека,
Светло и тихо облака
Плывут надо мною…

Не рыдай, что будущего нет.
Это — тоже в перечне примет
Места, именуемого Раем.

Так продуман распорядок действий,
Что неотвратим конец пути.
Ныне врозь, когда-то будем вместе.
Жизнь прожить — не поле перейти.

Лучше смерть, как избавление,
Чем быть первой средь рабынь.

У Господа милость и многое у Него избавление!

Суть жизни — самого себя найти!

Мы гордимся твоей жизнью
И скорбим о твоей смерти…

Ангел Божий сопутствовал ему/(ей)

Не зарастет на сердце рана —
Прольется чистыми слезами

Память о твоей доброте не умрет среди нас.

Прошлое сокрыто вечным молчанием

Невидимой цепью
Жизнь связана тесно
С таинственной смертью.

Чёрные руки жестом умелым
Ловко сплетают смерти мотив,
Но Белый Сокол молнией белой
Тучи разгонит, жизнь возвратив!

Как сладостна была с тобой земля!

Пусть образ твой хранят года

Я – искра в пляске огня.
Я – отражение глаз.

Смерть самых лучших намечает
И дергает по одному.

Человек придумал ложь —
Краше не найдешь.
Что этот скорбный край —
сущий рай.

Без отчаяния к жизни нет и любви к жизни

Нездешним светом веет нам,
Другую видим мы природу,
И без заката, без восходу
Другое солнце светит там…

Плач и смех, святость и грех
Сходятся здесь —
На краю времени!

Быть/была/был/были для людей источником тепла и света…

Завяжи мне глаза,
Подними меня на руки,
Отнеси меня
В этот придуманный рай.

Ты существуешь, — и это чудо: это и есть жизнь!

Пока ты жив, не умирай,
На этот мир взгляни

Смерть не дала мне, погребя во мгле
Ту красоту, что здесь была моею,
Вернуть ее всем тем, кто скуден ею,
Чтоб прежним мне воскреснуть на земле.

Увы! Стремилась я лишь муку утишить,
Чтоб снова для любви и для тебя мне жить.
Но плакать над судьбой я больше не должна,
И ненависть твою излечит смерть одна.

Боже!.. Тебя жаждет душа моя, по Тебе томится плоть моя в земле пустой, иссохшей и безводной! (LXII.2).

И сердце кровью облилось,
В последний раз затрепетало,
Вдруг дикий вопль… разорвалось,
И разом биться перестало,
И тихо все — все тихо стало.

Где мудрец, мирозданья постигший секрет?
Смысла в жизни ищи до конца своих лет:
Все равно ничего достоверного нет —
Только саван, в который ты будешь одет…

Все двери будут настежь вам всегда,
Но не грустно эдак слыть мне нищу…
Я войду в одне, а вы — в тыщу.

И сердцу больно, и горю нет конца.

Спи! Вечность правды настает,
Вокруг стихает гул суровый,
И муза строгая кладет
Тебе на гроб венок лавровый.

Как рано ты ушла…
От века и доныне
Тебя нам не забыть.

Пускай достойные, о Боже,
Узреют/увидят царствие твое!

Я знаю точно — это всего лишь страшный сон!
О, ангел мой, ты мне проснуться помоги!

В колыбели – младенец, покойник – в гробу.
Вот и все, что известно про нашу судьбу.

От муки любви и разлуки
Упасла гробовая доска.

Я буду молчать
и смотреть на горизонт,
в ту точку, где земля сходится с небом.
Все меняется,
все течет, но одно
навсегда остается неизменным…

Исчез/исчезла в зеркале мира…

Конец! Как звучно это слово,
Как много — мало мыслей в нем;
Последний стон — и все готово,
Без дальних справок…

Одним цветком земля беднее стала,
Одной звездой богаче стали небеса.

Со всем усердием отдавал/(а) за веру тело и душу!

Я жду… Здесь есть место и для тебя!

Но везенья вышел срок…

Живой тебя представить так легко,
Что в смерть твою поверить невозможно.

Добро дело содела о Мне!

Движенье стало смыслом жизни,
Что дальше будет — все равно!