Эпитафии парню, надписи на памятник парню

Я научился смотреть на смерть просто как на старый долг, который рано или поздно придется заплатить.

Но если жизнь — базар крикливый Бога,
То только смерть — его бессмертный храм.

Будет блажение!

Ты, летящий вдаль беспечный ангел…

Дороги строим мы, но вот беда.
Дороги все приводят нас сюда…

Спасение — в понимании смысла своей жизни

Новую жизнь он найдет в Новом Дне!

Испокон веков земля
Усмиряла миг,
Укрывала тишиной
Крик.

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

Мне край этот мил-
Нет боли и слёз.

Я буду рад стоять у врат!

Здесь под слоем гальки и песка
спит моя последняя тоска…

В гробу я слышу голос птичий,
Весна близка, земля сыра.

Я хотел бы ветром быть и над землей лететь
Я хотел бы в небе спать и сны о нем смотреть
Сны в облаках

Лица смотрящих на нас уже остались в тени.
Я говорю тебе — мне нужен твой взгляд.
Прошу, смотри мне в глаза, смотри.

Перешли в воспоминания
Наши радости и боль.

На бесконечной линии
Рождений и смертей
Твой век – лишь штрих,
Но нам он ближе и милей.

Не плакал ли я о том, кто был в горе; не скорбела ли душа моя о бедных? (XXX.25).

Не уходи! Побудь со мною…

Мудрец приснился мне. «Веселья цвет пригожий
Во сне не расцветет, — мне молвил он, — так что же
Ты предаешься сну? Пей лучше гроздий сок,
Успеешь выспаться, в сырой могиле лежа».

По мне/нам плачет только свеча на холодной заpе…

Учись так, как будто тебе предстоит жить вечно.
Живи так, как будто тебе предстоит умереть завтра.

Не рыдай, что будущего нет.
Это — тоже в перечне примет
Места, именуемого Раем.

Урок принятия собственной смерти — последний дар родителей.

Я читал в глазах,
Как судили на крест,
Как племя смертных кичилось землей,
Не зная небес.

Не завидуй тому, кто силен и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся как с данной тебе напрокат.

Вольному — воля,
Спасённому — боль.
Вот он я, смотри Господи!

Там где в саду нет живой души,
Вместо росы белый жемчуг дрожит.

Этот дождь за доской надоел давным-давно,
И увидеть блики солнца мне не суждено.

Наши сердца заполнены словами благодарности/любви/признательности

Сеется в тлении, возстает в не тлении!

Ушел/(ушла) в мир, где ни злобы, ни лжи,- лишь покой.

Гнать кручину-печаль,
Нараспашку идти,
Да в молитве радеть,
Да собором судить, кому тяжело держать
Во славу нашей земли!

Все мы сидим в сточной канаве,
Но некоторые из нас смотрят на звезды..

Ревность, жалость словно заодно,
Птицей скорби падаю на дно.

Я не могу без тебя жить!
И в дожди без тебя — сушь!
И в жару без тебя — стынь!
Мне без тебя и Москва — глушь!

Для нас ты был
Горой цветущих роз.
Уйдя, оставил нам,
Печаль и море слез.

Ты — вот, ты — юн, ты — молод,
Ты — муж… Тебя уж нет:
Ты — был: и канул в холод,
В немую бездну лет.

Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут!

И того, кто умён, и того, кто красив,
Небо в землю упрячет, под корень скосив.
Горе нам! Мы истлеем без пользы, без цели.
Станем бывшими мы, бытия невкусив.

Всякий, кто призовет имя Господне, спасется.

Господь часть моя, говорит душа моя, и так буду надеяться на Него! (III.24).

Зов предков слышу сквозь затихший шум(/гул/звон/говор)

В сиянии и в радостном покое,
У трона вечного творца,
С улыбкой он глядит в изгнание земное,
Благословляет мать и молит за отца.

Ты мой крест, ты мой свет — Вера!
Да, я в молитвах живу,
Славя имя Христа, но безумно устал.

Теперь мне дороги и милы
Те грустно прожитые дни, —
Как много нежности и силы
Душевной вызвали они!

Солнце, снега, дожди и вёсны
По нити времени скользят.
Пожить бы еще под небом звездным,
Но пора. Видно, больше нельзя…

Господь хранит души святых Своих! (XCVI.10).

Радость и грусть,
Смех и печаль, —
Все в наших руках.

Останется всё, как было.