Эпитафия № 4017

Две загадки в мире есть: как родился — не помню, как умру — не знаю

Могу сказать: за тридевять земель
От жизни захороненный во мгле
Предмет уже я неодушевленный.
Нет скорби о потерянной земле,
Нет страха перед смертью во Вселенной…

Я столько лет тебя ждала,
Что мне уже не больно.

Я слезы лью, о прошлом грудь тоскует.
Но хладен ты, душа уже вдали!

Ты — путеводная звезда для всех кто помнит, любит, чтит.

Вот этот прах, остатки бытия,
Где лика нет, где очи уж истлели, —
Урок тому, кого пленять умели,
В какой тюрьме жила душа моя.
Кто этот гроб слезами орошает,
Тот понапрасну верит, что вернет
Его слеза сухому древу плод:
Ведь по весне мертвец не воскресает.

Но для тех бессильно времени крушенье,
Чье воспоминанье
Погрузит в раздумье и из сердца слезы
Сладкие исторгнет.

Годы вдаль летели, но
Спутника вернее не найти.

Тихо ушел я… Но шума наделал,
Горы проблем нерешенных оставил!
В Мир, раскаленный и так до предела,
Новых зачем-то поленьев добавил.

В гробу я слышу голос птичий,
Весна близка, земля сыра.