Эпитафия № 3439

Тихо, лиcтья, не шумите…
Маму с папой не будите.
Пусть спокойно спят они.

У меня осталось только одно неудовлетворенное любопытство: смерть.

Смерть есть тот скорбный перст, что указует на наличие Высшего смысла жизни.

Оставив позади тревоги и сомнения,
Трагедии и катастрофы,
Обо всём позабыли.

Он мир считал своей отчизной
И человечество — семьей!

А если тебе не по сердцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, что бы нравиться всем!

Пока не видели, была, а видим, уж погасла.
Не в силах воскресить тебя, уж все напрасно.
Как и что сказать могу я? Где, скорбя найду слова я?
Чтобы выплакаться вволю. Боль и горечь велики.

Вверх! От земли!
Приблизить Горнюю даль,
Крестопоклонно!
Молитвой в сердце зажечь Радости Печаль!

Смерть обращает жизнь в судьбу.

Вот я был, и вот меня не стало,
И когда об этом вдруг узнаешь ты,
Тогда поймешь, кого ты потеряла.