Эпитафия № 2428

Ему саван соткала пена морская

Нам свищет соловей на клене:
«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»

Нет клейма на душе моей.
Кроме Господа, я не знал царей.

С каждым жестом тоньше нить,
С каждым днем яснее код.
Не спасти, не схоронить
Тех, кого казнил народ.

Нет боли, страха и смятенья
На милом личике твоём —
Улыбка робкая на нём
И кроткое недоуменье. Как непривычно ты молчишь…
Дыханье смерти не коснулось
Тебя — и ты не ужаснулась,
Ты словно прилегла и спишь.Спи, ……………!

У смерти есть своё жестокое коварство:
Щадя нередко тех, кто стар, и слаб, и хил,
Она разит того, кто полон юных сил,
Кто был казалось, так далек от входа в царство
Воспоминаний и могил.

Теперь ты бредёшь дощатым полом запертых дверей.
Ты помнишь голоса своих бывших друзей.

Я любил и ненавидел,
Но теперь душа пуста.
Все исчезло, не оставив и следа
И не знает боли в груди осколок льда

Тело мертво для греха, но дух жив для праведности!

Тихо, без плача, зарыли
И удалились все прочь,
Только луна на могилу
Грустно смотрела всю ночь.