Эпитафия № 3998

Я — первый Бог, что обречён
Жить под землёю,
Видеть агонию и боль
Творений рук моих.

Тебя, мой друг, не обессудь
Хочу с собой я взять,
Но может стать смертельным путь.
Ты должен сам решать.

Страшно падать и страшно летать,
Страшно жить, а потом умирать

Ты прыгнул в небо,
В гремящий грозами поток.

Я знала, я — Бастилия, а ей суждено было пасть.

Отныне глаз сиянье растворилось в небесах
И ты меж нами лишь незрим.
Никто тебя не сможет заменить,
Ты был и навсегда останешься любим…

Все друзья ушли
В направлении Земли.
Ночь меняет день.
И мне душно в пустоте.

Жил один музыкант, он на скрипке играл
Был в нем редкий талант, что народ восхищал
И на сцене всегда умереть он мечтал
Когда смерть увидал — коду не доиграл.

Мира бедный житель отдохнуть приляжет
На груди родимой.
Скоро мох покроет надпись на гробнице
И сотрется имя…

Небеса… манят и ждут меня.