Эпитафия № 3989

И билося сердце в груди не одно,
И в землю все очи смотрели,
Как будто бы все, что уж ей отдано
Они у ней вырвать хотели.

Мира бедный житель отдохнуть приляжет
На груди родимой.
Скоро мох покроет надпись на гробнице
И сотрется имя…

Кто нам скажет рассказ этой смерти безмолвной?
Кто над тем, что грядет, приподнимет покров?
Кто представит нам тени, что скрыты, как волны,
В лабиринтной глуши многолюдных гробов?
Кто вольет нам надежду на то, что настанет,
С тем, что здесь, что вот тут, что блеснет и обманет?!

Боль, только боль
До конца честна со мной.
Лишь она бывает сладкой,
Но все чаще злой.

Эта жизнь стоила того, чтобы ее прожить!

Прошу, не уходи!
Ты озаряешь мир,
А без тебя вокруг пустыня.

Здесь покоится прах
защитника Отечества.
Светлый образ Твой
В памяти нашей.

Уже не услышать биения сердец…

Увидел бы брата — и с ним не расстался;
Но небо высоко, а на небе он.

Теперь/уже/отныне вне времени