Эпитафия № 3911

От сердца воспевал он и любил Создателя своего!

Этот мир есть кормилец всего, что мы знаем,
Этот мир породил все, что чувствуем мы,
И пред смертью — от ужаса мы замираем,
Если нервы — не сталь, мы пугаемся тьмы.

Я вспоминаю тебя, и мир изменяется.

Начало жизни, это — утро Мая,
Ее конец — отравленный родник.
Предсмертным бурям вечности внимая,
Дух человека в ужасе поник.

А если там и вправду бог?

Был велик соответственно имени своему!

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!

Мудрец приснился мне. «Веселья цвет пригожий
Во сне не расцветет, — мне молвил он, — так что же
Ты предаешься сну? Пей лучше гроздий сок,
Успеешь выспаться, в сырой могиле лежа».

С собой нас увлекает Божество
К неведомой, но благодатной цели.

В тюрьме жила душа моя,
И лишь со смертью обрела свободу.